Карга триумфально ухмылялась, Хамид попытался поднять кинжал, который он каким-то образом сумел удержать, но под этим углом не мог ударить. Ал хихикнула и зашипела, пригибая свою сморщенную голову ближе, так что та оказалась в дюймах от его собственной. Ее дыхание, такое холодное, что оставляло кристаллики льда в усах следователя, несло омерзительную вонь, заполнявшую его ноздри. Он приготовился к атаке этих хищных челюстей, но дух внезапно вскинула голову, прислушиваясь.

Хамид тоже прислушался. Чувства вернулись, так что он с трудом, но расшифровал звук – равномерное скандирование, набирающее силу. Голоса женщин. Сотен женщин, собравшихся на станции. Ал издала жаждущий крик и испарилась в дыме. Она вылетела в разбитое окно трамвая прямо над ними и пропала.

– Онси! – хрипло позвал Хамид. – Онси! Ты в порядке?

– Здесь! – простонал парень. – Потрепало, но я справлюсь. А ты?

– Буду в порядке, – ответил он, пытаясь подняться.

– Дух! – вскрикнул Онси. – Боюсь, она…

– Я знаю, – сжал зубы Хамид. Им удалось изгнать ала из трамвая 015, только чтобы отправить ее в море ничего не подозревающих женщин внизу.

* * *

Хамид боялся, что им понадобилось слишком много времени, чтобы извлечь себя из перевернутого трамвайного вагона. Затем спуск на лифте занял еще несколько бесконечных минут. Он ходил кругами, считал этажи на табло вверху. В своей голове следователь ругал себя за то, что не выбрал лестницу, хотя знал, что это бы заняло больше времени. В нем просто говорила тревога, но у агента хватало причин для беспокойства. Когда серебряные двери лифта наконец распахнулись, он выскочил, пролетел мимо автоевнуха, внутренне готовя себя к крови и бойне.

Этаж Рамзесской станции заполнился людьми еще больше, если это было возможно. Люди были повсюду – в основном женщины, но к ним присоединилось немного мужчин и джиннов. Они переполняли зал и верхние балконы, скандируя и размахивая плакатами, некоторые нарисовали лозунги на своих руках и лицах. Хамид ощутил облегчение, увидев, что ожидаемого ужаса не случилось. Он не сомневался, что ал была здесь. Она не смогла бы удержаться, когда вокруг столько женщин. Но, может быть, она решила оставаться незамеченной.

– Как мы ее здесь найдем? – посетовал Онси.

– Мы следователи, – сказал ему Хамид, уже сканируя огромную толпу. – Нас учили видеть то, мимо чего другие люди просто прошли бы. Не смотри на все одновременно. Разум не может охватить все сразу. Вместо этого попытайся найти то, что выбивается. То, что не подходит картине.

– То, что выбивается, – пробормотал Онси. Он повторял эти слова, как мантру, пока не воскликнул: – О! Там!

Хамид кивнул, впечатленный наблюдательностью юноши. Он тоже заметил духа, чуть дальше, у ног колоссальной статуи фараона Рамзеса. Она приняла вид девочки, чья бледная кожа и белое, как кость, платье определенно выделялись. Ал шла по залу босиком, впитывая окружающее, рот был распахнут в изумлении. Женщины повсюду, куда бы эти голодные черные глаза ни посмотрели. «Она должна была себя чувствовать как ребенок, оказавшийся в кондитерской», – мрачно подумал Хамид. Потянувшись за кинжалом во вшитом кармане платья, он сделал шаг вперед.

Во всяком случае, попробовал. Его путь заблокировала масса людей. Напарники попытались протолкаться, но почти не продвинулись. Он начал прикидывать, как им пробраться, но тут Онси принялся выкрикивать писклявым голосом:

– Ты что, не видишь, что здесь беременные женщины? – кричал он. – Каирцы совсем забыли о манерах? Какой скандал! Неужели никто нас не пропустит?