— Я буду совершенно искренне молиться за ваш успех, — ответил отец Николай, — без мира Япония погибнет. Пусть будут прокляты те, кто начал эту войну.

— Они уже принесли императору все положенные в таких случаях извинения, — сказал маркиз Ито Хиробуми, — значит, в глазах твоего бога, который не признает святости ритуала сэппуку, они уже в аду. А за молитвы спасибо, священник, я каждый день молюсь богине Аматерасу за успех нашего предприятия, ибо в деле с демонами нам понадобится поддержка любых высших сил. Может, ваш бог заберет обратно то, что он соизволил наслать на наши головы?

— А вот на это надеяться не стоит, — сказал отец Николай, — они здесь навсегда.

Некоторое время все стояли молча, ожидая конца досмотра, и при этом каждый думал о своем.

ЧАС СПУСТЯ.

ТА ЖЕ ТОЧКА МИРОВОГО ОКЕАНА.

РАКЕТНЫЙ КРЕЙСЕР «МОСКВА».

Великий князь Александр Михайлович.

Известие, переданное мне Виктором Сергеевичем Ларионовым три дня назад, из которого следовало, что японцы выслали к нам корабль под белым флагом, поначалу привело меня в состояние шока. Да, я написал японскому императору неофициальное письмо, в котором напомнил о нашей встрече полтора десятка лет назад, когда я простым офицером корвета «Рында» прожил больше года в Японии. В послании я изложил возможные общие контуры мирного соглашения между Россией, Кореей и Японской империей. Условия эти были довольно жесткими, и я даже сам не верил в то, что микадо способен их не то что принять, а даже элементарно рассмотреть.

Сам факт посылки парламентеров был поразителен. Он говорил о том, что дела японцев были совсем скверны, а тактика наших друзей из будущего доказала свою эффективность. Оказывается, Япония умирала, примерно так же, как умирает преступник, на шее которого уже затянулась петля.

И тут, уже сегодня, я получил еще одно удивившее меня известие. Оказывается, японскую делегацию возглавляет мой старый приятель, единственный человек, которого можно было бы назвать другом России, маркиз Ито Хиробуми. Да что там возглавляет — оказывается, микадо, раздосадованный ходом войны, приказал всему кабинету министров покончить жизнь самоубийством, а маркиза Ито временно назначил сразу на все ключевые должности, рассчитывая сформировать нормальное правительство уже после заключения мира. Так что вся японская делегация была крайне компактна и включала в себя двух человек: отца Николая и самого маркиза. Можно сказать, что это пример утилитарности. Хотя так договориться, наверное, будет легче.

Очень хорошо, что, даже не зная обо всей серьезности этой миссии, я попросил отца Иоанна Кронштадтского сопутствовать мне на борту «Москвы». Пока мы, дипломаты, будем решать вопросы войны и мира, священники смогут переговорить между собой о спасении душ, русских и японцев.

Предельно скромный адмиральский салон «Москвы» меня когда-то шокировал стилем модерн, с его подчеркнуто прямыми углами и отсутствием украшений. Ну, а маркизу Ито он, кажется, больше пришелся по душе. Мне ли, прожившему в Японии два года, не знать, насколько лаконична обстановка в японских домах.

За простым черным полированным столом сидят пять человек. Условия, которые мы с адмиралом Ларионовым готовы официально огласить маркизу Ито Хиробуми, весьма жестки. Виктор Сергеевич говорит, что они один в один списаны с тех условий, которые Японии пришлось принять в их истории после поражения во Второй мировой войне.