— Выходи за меня замуж, — продолжил давить Мишка.

— Ты разведись сначала, — осадила его.

Кстати, давно заметила, что именно женатые мужчины с таким рвением раздают подобные предложения. Сколько моих приятельниц рассказывали подобные истории? И не сосчитать. Начинались они, как правило, со слов: «Вот я разведусь, и мы поженимся». А заканчивались практически всегда одинаково. Как в анекдоте: не смогла я, не смогла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— И разведусь, — с вызовом ответил Мишка.

Я уже открыла рот, чтобы бросить язвительную реплику, но вовремя прикрыла. Так он решит, что я в нем заинтересована, возьмет, да и разведется. Куда мне его тогда девать? Обратно к жене отправлять? Вдруг, она не возьмет? А перед глазами уже мысленно сияла огромная надпись: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Нет, нет, нет! Я не готова брать на себя ответственность за Мишку!

— Миш, уже поздно, — похлопала его по руке. — Давай так: сегодня переночевать я тебя пущу. Но завтра ты найдешь себе другое пристанище.

— Не нужен, значит, — горько сказал Мишка.

— В моем доме, нет, — ответила прямо и честно. — Ни в качестве соседа, ни в качестве мужа не нужен. Прости.

Мишка полез карман пиджака, я испуганно замерла, но он достал свой мобильный.

— Такси вызову, — сказал и открыл мобильное приложение.

Нет, я не буду спрашивать, куда он поедет. Он свалился, как снег на голову, и не спросил, нужно ли мне такое счастье. Вот и я не буду интересоваться, есть ли ему, где жить. В конце концов, Мишка взрослый и небедный мужик, в городе полно гостиниц, да и аренду жилья никто не отменял. Пусть решает свои проблемы сам, без меня.

— Ты никогда меня не любила, — обвинил он меня, когда вызвал машину.

— Я никогда не говорила, что люблю, — напомнила ему.

И это правда. Никогда, даже в самые горячие моменты наших с ним отношений, про любовь я не говорила. И не потому, что такая принципиальная. Просто любовь для меня это что-то совершенно другое. Зачем же тогда врать?

— Не говорила, — согласился любовник. — Почему?

— Не люблю врать, — я пожала плечами.

— Значит, не любишь. Зачем же тогда? Три года?

Я даже растерялась от таких вопросов. А действительно, зачем?

— Я тебя на аркане в койку не тащила, — заметила на всякий случай. — И не насиловала.

— Да, — ответил Мишка и, помолчав, добавил: — Получается, ты ни в чем передо мной не виновата.

— Ты винишь меня? В чем? В том, что ушел от жены?

— Если честно, это она меня ушла, — ответил Мишка. — Собрала мне чемоданы и выставила за дверь.

— Узнала, что ты ей изменяешь? — задала я вопрос.

— Нет. Сказала, что разлюбила.

— А ты?

— А я не знаю.

— Миш, — попыталась я его утешить, — ничего, может, еще помиритесь.

— Мы и не ссорились. Просто жили. Я своей жизнью, она своей.

Что еще ему сказать, я не знала. Поэтому, когда подъехало такси, выдохнула с облегчением.

— Мы же не расстаемся? — спросил Мишка, когда вещи были уложены в багажник.

— Нет, — покривила я душой.

Не хотелось его расстраивать, жалко стало.

— Я позвоню, — он потянулся ко мне с поцелуем.

Я кивнула и чуть повернула голову, чтобы поцелуй мазнул по щеке.

— Пока, — сказала, отступая.

— Пока.

Машина медленно выехала со двора. Я смотрела ей вслед и думала, о том стоит ли внести Мишку в «черный список» сразу или сначала все же сообщить, что мы расстаемся.

Я заехала выпить кофе в милое кафе на Неглинной. Выбрала толик у окна, сделала заказ и посмотрела на улицу. Белый Мерседес купе последней модели стоял на парковке около кафе. Смешно, преследуют они меня, что ли?

Зазвонил мой мобильный, и я глянула на экран: тетя.

— Привет, дорогая!

— Привет, — отозвалась радостно.