— Откуда дровишки? — я вскинула брови.

— Ну, я тоже интересовался тобой.

— Много удалось узнать?

— Увы, нет.

Нам принесли наш заказ.

— Сахар? — предложил Валишевский — младший.

— Нет, я пью без сахара.

— Кофе должен быть крепкий, сладкий и горячий, — выдал Роман и пояснил: — Так говорит мой дядя.

— У тебя есть дядя?

— Что тебя так удивляет?

— Ничего, — ответила ему, а сама подумала, что ни о каком дяде я и слыхом не слыхивала.

Хотя, не так уж я и интересовалась семейством Валишевских.

— Младший брат моего отца, — пояснил Роман.

— Он такой знаток в любви?

— Он? Вряд ли, — рассмеялся Роман. — Он знаток кофе и женщин. О любви речи не идет.

Ну, понятно: богатый, наверняка привлекательный и, скорее всего, холостой. Конечно, от женщин нет отбоя.

— Тогда его утверждение спорно, — ответила и принялась за кофе.

— Возможно, — согласился Роман и тоже сделал глоток из своей чашки.

Мы молча пили кофе.

— Как тебя называют в семье? — неожиданно спросил Роман.

— Анна.

— А сокращенно?

— Анна, — повторила я.

— А ласкательно?

— Анна. А тебя?

Он замотал головой.

— Что? Не скажешь?

— Ни за что.

— Почему?

— Это личное.

— Но я-то ответила на твой вопрос! — вознегодовала я.

— А давай сделаем так, — предложил Роман, — ты соглашаешься поужинать со мной, а я говорю, как меня называют дома?

— Нет, — рассмеялась в ответ.

— Ты отказываешься? — удивился он.

— Решительно и бесповоротно.

— Ты не хочешь узнать, как меня зовет мама?

— Не настолько сильно.

— Брось, всего лишь ужин, — продолжал настаивать Роман. — Зато ты узнаешь мой самый страшный секрет.

— Звучит заманчиво, — сказала ему.

— Вот и я говорю, соглашайся.

— Только ужин.

— Просто поедим за одним столом, — подтвердил Роман.

— Я соглашаюсь, и ты мне рассказываешь.

— Вообще-то, я планировал сделать это на ужине.

— Нет, так не пойдет.

— Хорошо, уговорила, — согласился Валишевский. — Придется поверить тебе на слово.

— Я не нарушаю своих обещаний.

— Так пообещай, что поужинаешь со мной.

— Обещаю.

— Завтра? — спросил Роман.

— Завтра, — подтвердила я.

— Отлично, — сказал и вернулся к своей чашке.

— Эй, я жду!

— Чего? — он сделал вид, что не понял меня.

— Я ведь могу и передумать.

— Глупости, ты дала слово, а ты не нарушаешь своих обещаний, — повторил Валишевский мои же слова.

— Хорошо, — почему-то рассердилась я. — Не говори.

Сделала попытку встать из-за стола, но он меня удержал.

— Ромашка, — сказал Валишевский, беря меня за руку.

— Что? — не поняла я.

— Ромашка, — повторил он. — Так меня мама называет.

— Ромашка?! — я зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться.

Эту мечту девичьих грез, одного из самых завидных женихов в стране мама называет Ромашкой?! Держите меня, люди!

— И вовсе это не смешно, — делая вид, что обиделся, сказал Роман.

— Ромашка, — повторила, смеясь.

— Не ори, — прошипел он. — Вдруг кто-нибудь услышит.

— Ромашка, — сказала чуть тише.

— Так и знал, теперь ты будешь меня шантажировать этой ромашкой, — проворчал Роман.

— Нет, нет, нет, — заверила его, — не буду.

— Обещаешь? — спросил подозрительно.

— Слово даю.

— Верю.

Я посмотрела на часы, пора был ехать на работу.

— Мне пора, — сказала с искренним сожалением.

— Могу подвести, — предложил Роман.

— Я на машине.

— Тогда до завтра?

— До завтра.

Он встал и проводил меня до дверей.

— Ромашка, — прошептала я чуть слышно и вышла из кафе, громко рассмеявшись.

5