Обидно вообще-то. Скидываю к ногам пуховик, всё также сканируя взором спокойное лицо своего гостя, и, устало вздохнув, сажусь прямо на пол. Ну вот, меня официально признали девушкой на одну ночь. Ладно, на пару, но от этого как-то не легче… Ведь будь на моём месте Карина, он бы от серьезности не бежал. Три месяца пил, когда она на развод подала, мне Ванька рассказывал. А на меня как на прокажённую смотрит, словно я его ожидания обманула. Сама подписалась на эту интрижку, а теперь что-то требую…

– Ну, чего глазами хлопаешь? Мне уходить или как? – Миша встаёт, устало разминает шею, всем своим видом показывая, что правил менять не намерен, а я даже ответить не могу. Сил нет. Ни прогнать, ни остановить. Только глупая непрошенная слеза по щеке катится…

– Саш, ну не маленькая же уже. Либо принимай таким и перестань строить иллюзии, либо гони меня в шею.

Как у него всё просто! Словно чувства по щелчку пальцев отключаются – щёлкнешь, и уже не болит. Не ноет, царапая острыми когтями наивное девичье сердце.

– Как знаешь, Саш. В любом случае, если тебе моя помощь понадобится, обращайся.

Ну всё, уйдёт сейчас. Вроде бы привычное дело – мелькнул, разбередил душу и исчез, а завыть хочется в голос. Только разве это что-то изменит?

Смотрю, как он неторопливо натягивает пуховик, как бредёт к двери, как касается ручки, как оглядывается напоследок… И зачем-то спрашиваю:

– Ты зачем приходил?

Нет, я, конечно, и так понимаю, просто не вечер сейчас и даже не воскресенье…

– Проверить. Мне вчера шепнули, что ты какого-то бомжа домой приволокла. Решил проверить… Но, похоже, меня надули.

Надули… Бледнею, словно не человек передо мной, а призрак, не первый год досаждающий мне своим присутствием, и неуклюже, из последних сил, выпрямляюсь на ватных ногах. Шепнули, значит…

– Карина?

Ванька не мог. С чего бы ему обсуждать с Васнецовым мои безумства? Ему же невдомек, что мы в этой квартире не первый месяц не пойми чем занимаемся…

– Карина, – Миша кивает, а я в два шага преодолеваю разделяющее нас расстояние.

Позабыв о слезах, что до сих пор блестят на щеках, подхожу вплотную, только сейчас окончательно проснувшись от дурного сна, и, игнорируя странный блеск в мужских глазах, сама толкаю дверь:

– Уходи, Миша. И больше не возвращайся.

Ну вот. Мотайте на ус, свободные отношения – это чёртов капкан. Попадёте в него, и он переломает вам все косточки. В ушах кровь шумит, но я даже сквозь этот гул слышу стук его шагов по каменной лестнице.

ГЛАВА 8

Незнакомец

Спустя пару часов бесполезного виляния по городским улицам, я наконец понимаю главное - с побегом я явно погорячился. Под ногами тонны прессованного ботинками снега, над головой небо холодно-серого оттенка, оглянусь - вокруг дома и закоченевшие хиленькие берёзки. Куда идти собрался до сих пор не понимаю!

Ведь ни черта я не запомнил! Ни как оказался в том гараже, ни какой дорогой ехали на Сашиной таратайке. Как мотор рычал, как дворники скребли заиндевевшее лобовое окно, как девушка испуганно на меня косилась - помню, а проделанный нами путь начисто стёрся из памяти. Или не отпечатался изначально, теперь и не разберёшь.

Ныряю подбородком в ворот грязного пуховика, в попытке немного согреться, и пару раз порываюсь разговорить прохожих, но, видимо, только один человек в этом городе готов пообщаться с парнем вроде меня. Настолько я плох, да? Продрог до костей, голова раскалывается, желудок сводит от голода, ведь кроме каши я ничего с утра не ел, ещё и губа, обветрившаяся на беспощадном ветру, вновь треснула, тут же оставив на языке отвратительный привкус металла. А уж про синяки и вовсе молчу… Так что неудивительно, что старушка, минутой ранее подкармливающая собак, презрительно шипит в спину, отскочив от меня подальше, как от чумы:

– Работать иди, забулдыга!