— Ага, — Ярослав зевает. — Соску потеряла. Если бы ее как-то привязать или приклеить…

— Яр! — смеюсь я.

— Шучу, — улыбается он. Я подхожу ближе, и мы вдвоем смотрим на малышку, которая снова засыпает на руках у своего отца. И это потрясающие минуты.

Ярослав наклоняется и целует ее в лоб. Он всегда ее так смачно целует, что мне хочется его ругать — разбудит еще! Но она никогда не просыпается, и я себя все время сдерживаю. Пусть целует как хочет, он тоже ее очень любит.

— Как куколка, — говорит Яр.

— Хорошенькая девочка, — соглашаюсь я.

Варя родилась с темно-серыми глазами, которые к двум месяцам потемнели и стали насыщенного карего цвета, как у Яра, и я солгу, если скажу, что мне не доставляет удовольствия видеть, как сильно она похожа на своего отца. Конечно, будь у нее голубые или зеленые глаза, я бы любила ее не меньше. Но я бы очень не хотела, чтобы хоть кто-нибудь вдруг подумал, что она может быть дочерью Фишера. В том числе сам Юра. Я рада перелистнуть эту страницу, окончательно вырвавшись из любовного треугольника. Я ценю, что мой мужчина меня поддержал в один из самых сложных моментов моей жизни. И я бесконечно счастлива быть матерью его ребенка.

Несколько раз мне снились кошмары. Ярика тогда не было в городе, и, видимо, на меня это подействовало, сделав уязвимой и растерянной. Мне снилось, будто я жена Фишера или беременна от Фишера, я это осознавала и в полном ужасе от происходящего пыталась сбежать. Найти своего Ярослава, хотя понятия не имела, где он. Просыпаясь, я ощущала колоссальное облегчение и такое бешеное счастье, что потом долго не могла уснуть, снова и снова шептала беззвучные благодарности небу за жизнь, которая у меня сейчас есть.

Однажды Фишер лайкнул несколько моих фотографий в инстаграме. Увидев его фамилию, я не почувствовала ни злости, ни отчаяния, лишь сильное раздражение. Даже не зашла к нему на страницу, мне неинтересно смотреть, как он живет. Если он и вспоминает обо мне — очень надеюсь, что из-за стыда за свой поступок.

Жизнь — странная штука, я собиралась замуж за Юру, о котором теперь полностью забыла. И ожидала предательства от Ярослава, который взял меня в жены, заботится, обожает нашу дочь. И любит. Очень любит нас обеих, я чувствую.

Эпилог

Катерина

Время вновь ускоряется, и вот мы уже отмечаем годик нашей дочери. Вечеринку устраиваем в доме генерала. Ребенок совсем еще маленький, поэтому приглашены только самые близкие.

Мой отец тоже здесь, хотя еще полгода назад в это было сложно поверить. С мамой они долгое время не разговаривали, жили как соседи. Чужие люди, разделившие полки в холодильнике, график уборки и часы нахождения в ванной. Они раздражали друг друга. Больше, конечно, он ее, чем наоборот. Но в последнее время их отношения начали налаживаться. Папу немного повысили в том магазине бытовой техники, куда он устроился менеджером, у него появились новые друзья и планы на будущее, он словно снова стал… интересен. А не просто всем перманентно недоволен. У него стало меньше свободного времени смотреть политические дебаты и злиться.

Мне хочется верить, что он вытащит себя из замкнутого круга безнадеги, по которому двигался последние десять лет своей жизни. Он ведь таким раньше не был, все детство он был моим героем, а потом — моим добрым другом. От него отвернулись все, но в итоге он смог понять, что это не из-за Богомоловых, а из-за него самого.

Ярослав и генерал к моему отцу относятся нейтрально. Обычная прохладная вежливость, но это намного лучше, чем я ожидала изначально. Моя мама же отлично влилась в новую семью, они иногда даже созваниваются со свекровью по каким-то своим вопросам, обмениваются фотографиями внучки.