Лисбет Саландер улыбнулась еще шире, и улыбка ее была полна злорадством.

– Я хочу кое-что показать тебе, папа.

Она медленно запустила руку в левый набедренный карман брюк и вынула какой-то четырехугольный предмет. Рональд Нидерман следил за всеми ее движениями.

– Каждое слово, сказанное тобой за последний час, ушло на интернет-радио.

Она держала в ладони свой наладонник «Палм Тангстен Т3».

На лбу Залаченко образовались морщины, особенно на том месте, где должны были быть брови.

– Дай-ка посмотреть, – попросил он и протянул здоровую руку.

Лисбет кинула ему маленький компьютер. Он поймал его в воздухе и сказал:

– Глупости. Это же обычный «Палмтоп».

Когда Рональд Нидерман нагнулся и приблизил лицо к ее компьютеру, Лисбет бросила ему горсть песка прямо в глаза. Песок его тут же ослепил, он машинально нажал на спусковой крючок; глухо прозвучал выстрел. Но Лисбет уже отпрыгнула в сторону на два шага, и пуля просвистела в воздухе, там, где она только что стояла.

Схватив лопату, девушка размахнулась и ударила ее острым краем по ладони, державшей пистолет. Сильный удар пришелся на костяшки пальцев блондина, он разжал их; «ЗИГ-Зауэр» отлетел куда-то далеко в сторону и упал в кустах. Лисбет видела, как из глубокой раны над суставом мизинца брызнула кровь.

«Он ведь должен вопить от боли», – мелькнуло у нее в голове.

Нидерман пытался что-то нащупать перед собой залитой кровью ладонью, а другой рукой обреченно тер глаза. Единственным шансом Лисбет выиграть этот поединок был молниеносный мощный удар. Но в физической силе она ему безнадежно проигрывала. Чтобы убежать в лес, ей требовалось по меньшей мере секунд пять. Тогда она снова сильно размахнулась лопатой, попытавшись повернуть рукоять так, чтобы угодить в него лезвием, но из-за неверной стойки плашмя врезала лопатой по его лицу.

Нидерман пробубнил что-то, когда его переносица треснула второй раз за последние несколько дней. Из-за песка он все еще почти не видел, но, махая правой рукой, сумел отпихнуть от себя Лисбет Саландер. Она опрокинулась назад и, зацепившись за корень, упала. Мгновенно оправившись, вскочила на ноги. Нидерман был пока обезврежен.

«Я выдержу», – решила Лисбет.

Она уже сделала два шага к зарослям, как вдруг краем глаза заметила, что Александр Залаченко поднимает руку.

«Старый хрыч тоже с пистолетом», – мелькнуло в ее голове, точно плетью ударило.

Она отскочила в сторону в тот самый момент, как прозвучал выстрел. Пуля попала во внешнюю сторону бедра, и Лисбет потеряла равновесие.

Боли она не почувствовала.

Вторая пуля вошла в спину, застряв под левой лопаткой. Острая парализующая боль пронзила все ее тело.

Лисбет упала на колени, на несколько секунд потеряв способность двигаться. Она знала, что Залаченко позади, метрах в шести от нее. Собрав все свои силы и упрямство, поднялась с земли и, качаясь, шагнула к спасительному укрытию кустов.

У Залаченко хватило времени прицелиться.

Третья пуля попала в голову, в двух сантиметрах от края левого уха. Она пробила черепную коробку, образовав сетку радиальных трещин в черепе. Свинцовый шарик проник ей в голову, застряв в массе серого вещества сантиметрах в четырех под корой больших полушарий.

Это описание местоположения пули, выраженное в медицинских терминах, было отвлеченной теорией для Лисбет Саландер. В практическом же отношении немедленным последствием стал обширный травматический эффект. Последним ощущением Лисбет стал огненно-красный шок, перешедший в белый свет.

Затем полная тьма.

Щелк.