Но на душе неспокойно, паршиво, тягостно. Грудь в тисках, едва дышу, не в силах справиться с эмоциями. Легкие в два свинцовых камня превращаются по мере приближения к особняку Ди Карло, хоть и останавливается Морте за пару километров на дороге, огороженной деревьями с двух сторон. Я хорошо знаю эти места, поэтому уверена в своем предположении.

Ощущение того, что наше расставание – это лишь начало лабиринта страха, по которому мне суждено пройти и постараться не погибнуть, не отпускает. Да и с дядей мне предстоит, мягко говоря, тяжелый и откровенный разговор. Он просто обязан все объяснить мне… но, честно говоря, сейчас я вспоминаю, что заварила всю эту историю сама, сбежав из-под его носа, и прекрасно понимаю, чем мне придется за это расплатиться.

Мне придется столкнуться с гневом Доменика Ди Карло. И честно говоря, жесткостью характера он не сильно отличается от Энтони Морте. Людей, стоящих у власти, всегда объединяет способность легко манипулировать людьми, внушать им страх и ужас, подавлять волю.

Одно утешает: я увижу свою Селену, свою звездочку. Эта шестилетняя девочка мне как родная сестра.

Если бы мои родители выжили… у меня бы родилась сестренка, и она сейчас бы была одного возраста с Селеной. Эта малышка стала для меня первым человеком в доме, с которым я сблизилась. Она тогда была совсем крохотной, новорожденной, и каждый раз, когда я видела её маленькие пальчики и гладила по мягким ножкам, я едва сдерживала слезы, представляя свою нерожденную сестру.

У меня конечно нет своих детей, но честное слово, я вполне могу представить себе, что такое материнская, безусловная любовь, потому что определенно это я и испытала, когда впервые увидела Селену. Я не могла наглядеться на неё, просто потому что она есть. Просто любовалась даже тем, как она спит, сомкнув пухлые губки. Восхищалась её первыми шагами, и с замиранием сердца ждала первых слов девочки. Наталия – жена Доменика и мама Селены, в отличии от моего дяди, довольно мягкая и теплая женщина.

Она никогда не заменит мне маму, но она стала мне чем-то вроде доброй крестной матери и феи, которая всегда знает как поддержать в трудную минуту. Возможно, изначально она не была мне рада, но её отношение ко мне изменила Селена, которая прекращала плакать каждый раз, когда я входила в комнату. Наталия заметила это и стала подпускать меня к девочке, я могла часами играть с ней, когда Наталии требовался отдых или дневной сон, а няням она не очень доверяла.

Но почему-то доверилась мне, когда увидела, насколько бережно и внимательно я отношусь к Селене. Как же я её люблю, как скучаю. От всех этих мыслей рыдать хочется, и скорее остаться с сестрой наедине. Взять её в свою кровать, забраться с какао под теплый плед и читать ей сказку. Любую, какую она попросит.

Она мой лучик света, мой Ангел. Сестра, которую, я надеюсь, никогда не коснутся вещи, которые коснулись меня.

Что да Алессандро ещё одного близкого мне человека в семье, то я в нём абсолютно уверена. Он защитит меня от гнева дяди и обязательно найдет способ, как уберечь меня от Киана и всей семьи Морте.

Никакой свадьбы, разумеется, не будет, чтобы там не объявил Киан. Ха. Свадьба? Сейчас, да прямо сегодня.

Сарказм, конечно.

– Приехали, – Киан резко останавливается, и вновь ограничивает движения моих рук наручниками за спиной. Предварительно накидывает на меня свою джинсовую куртку, что-то упоминая о том, что сейчас ночь и холодно, но я почти не слышу.

Я уже не чувствую боли и не возмущаюсь, когда он это делает. Я реально чувствую себя обессиленной и выпотрошенной и молю Бога лишь об одном: лишь бы никогда его больше не видеть.

– Ты будешь скучать по мне? Птичка, – усмехается Киан, вновь кидая голодный взгляд на мои губы. Его тело так близко, я чувствую его опаляющий жар, бешенную и первородную мужскую энергетику, которую излучает Киан Морте.