Некоторое время оба молчали, и Линкольн задумался: неужели вот так все и закончится между ними – ее молчанием и его тоской? Он хотел многое рассказать ей про Митчелла Грума. В багажнике мнимого журналиста они нашли много чего интересного: банки с образцами, рукописные журналы учета, которые вел Макс. «Лаборатории Энсон» и «Слоун-Рутье» открестились от них обоих, и теперь озверевший от предательства Грум угрожал фармацевтическому гиганту разоблачениями. Линкольн пришел, чтобы рассказать Клэр это и многое другое, но вместо этого сидел молча, придавленный своей печалью.

– Клэр! – с надеждой в голосе позвал он.

Она подняла на него взгляд и на этот раз не отвернулась.

– Я не могу повернуть время вспять, – проговорил он. – Не могу стереть боль, которую причинил тебе. Могу только попросить прощения. Я даже не представляю, что нужно сделать, чтобы мы смогли вернуть… – Он покачал головой. – То, что у нас было.

– Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, Линкольн. Что у нас было?

Он задумался.

– Ну, прежде всего мы были друзьями, – заметил он.

– Да, это правда, – согласилась она.

– Хорошими друзьями. Разве не так?

Легкая улыбка тронула ее губы.

– Да уж, такими хорошими, что даже спали вместе.

Он почувствовал, что краснеет.

– Я не об этом! Дело вовсе не в том, что мы спали вместе. Главное, это… – Он устремил на нее до боли честный взгляд. – Главное, это знать, что мы еще можем быть рядом. Что я смогу, просыпаясь утром, видеть тебя. Я умею ждать, Клэр. Я могу жить в неопределенности. Это нелегко, но я выдержу, если только знать, что мы можем быть вместе. Это все, о чем я прошу.

Ее глаза заблестели. Слезы прощения? – предположил он. Клэр протянула руку и погладила его по лицу. Нежное прикосновение любящей женщины. И, что еще более важно, – прикосновение друга.

– Все возможно, Линкольн, – тихо произнесла она. И улыбнулась.

Он весело насвистывал, выходя из больницы. А почему бы нет?

Небо было ясным, солнце ярким, а обледенелые ивовые ветки искрились, словно хрустальные гирлянды. Через две недели придет самая долгая ночь года. А потом день снова начнет прибавляться, и земля повернется к теплу и свету. К надежде. «Все возможно».

Линкольн Келли был терпеливым человеком, он умел ждать.