У меня пересохло во рту, и руки задрожали. Джуд привел себя в порядок. Купил одежду, сходил к парикмахеру. Но, несмотря на свежевыбритые щеки, безобидным он не выглядел. Мелкие шрамы по-прежнему испещряли его лицо, да и синяки не зажили окончательно. В тусклом утреннем свете он казался опасным.

Куртка прекрасно сидела на его мускулистых плечах, и я вздрогнула, вспомнив, каковы их гладкие контуры на ощупь. Я вспомнила ночь под деревом во всех подробностях. Вспомнила вкус губ Джуда и то, как тепло и спокойно мне было в его руках.

Хотелось подбежать к нему и броситься в эти руки, немедленно, но я стояла как вкопанная.

– Ты вернулся, – только и сказала я.

Он подошел ближе.

– Мне потребовалось четыре дня, чтобы спуститься с гор. Я не позволял себе останавливаться – боялся замерзнуть, если решу отдохнуть. Твоя куртка пошла на перевязку – спасибо тебе. У подножия гор нашел магазин с банкоматом снаружи и снял достаточно денег, чтобы укрыться в гостинице и дать себе передышку. Потом в моих планах было сесть на самолет до Калифорнии. Я был готов перелистнуть эту страницу моей жизни и вернуться к Джуду Ван Сенту. Мне казалось, ничто не должно было меня остановить. – Его взгляд впился в мой. – Но каждую ночь я просыпался, видя одно и то же знакомое лицо.

– Джуд! – задохнулась я.

Он подошел еще ближе и схватил меня за руки.

– Ты сохранила мой секрет. У меня нет слов, чтобы выразить, как я тебе благодарен.

– Я знаю, почему ты сделал то, что сделал.

– Лорен заслуживала справедливого отмщения. Как и Кимани с Мэйси. Однако не все согласились бы с моими методами. Шон захватил вас с Корби в заложники, ранил офицера полиции, убил егеря – и я был рядом с ним, когда он все это проделывал. На суде обязательно выплыло бы, что я вел двойную жизнь, и мне хватило ума держаться от полиции подальше. У нормального человека есть все причины бояться таких, как я. Меня бы упекли за решетку.

Он был прав. Знаю, что прав. И я знала, как сильно он рисковал, вернувшись сюда. Я не хотела позволять себе надеяться, признаваться себе в том, что это значило для меня – для нас, – Джуд рисковал быть узнанным и схваченным ради встречи со мной.

– И что теперь? – спросила я. – Что будет с нами?

Что-то в глазах Джуда изменилось. Он опустил взгляд. Я тут же поняла, что неправильно прочитала его намерения. Он не собирался давать мне ответ, которого я жаждала. Он пришел разбить мне сердце.

– Мы прошли через многое, но теперь нужно привыкать к тому, что жизнь возвращается в норму, даже если это уже другая норма. Ты должна вновь стать обычной старшеклассницей – это твой последний год, важное время. Тебе нужно праздновать с друзьями и строить свое будущее. А мне пора возвращаться домой, горевать вместе с моей семьей.

Он отсекал меня. Вот и конец нашей недолгой истории: четыре завьюженных дня – все, что у меня оставалось. Но мне же должно быть наплевать! Ведь эти чувства – ненастоящие. В холодных и безжалостных горах Джуд помог мне остаться в живых. Я приняла чувство благодарности за что-то другое. А то, что мое сердце сбивается с ритма, когда я думаю о расставании с ним, – так это просто иррациональный страх того, что я по-прежнему в нем нуждаюсь.

– Я не хочу все испортить, – произнес Джуд, вглядываясь в мои глаза: хотел убедиться, что я в порядке. Что он не причиняет мне боли. Я не могла дать ему понять, что мое сердце словно распиливали надвое. Да и с чего мне было испытывать такую боль, если связь между нами была лишь воображаемой?

– Вот мой номер. – Он протянул мне карточку. – Захочешь поговорить – звони в любое время: и днем, и ночью. Я серьезно, Бритт. По-твоему, я сбегаю, но я делаю то, что кажется мне правильным. Может, я и не прав. Возможно, еще пожалею об этом. Но я должен сделать то, что считаю наилучшим, как бы нелегко это ни было.