– Гильзы стандартные, девять миллиметров?

– Но со спиленными номерами. Напильниками поработали. Так что происхождение боеприпасов, простите, хрен установишь. С пулями тоже беда. Для исследования более-менее подошла только одна, остальные сильно деформированы.

– И что с пулей? Ваше мнение?

Криминалист вздохнул.

– Я не хочу делать выводы поспешные. Может быть самопал. Но бандосы из самопалов лет 15 уже не стреляют. Что, на черном рынке стволов нормальных не купить? Да и по характеристикам смотрите: из самопала какая кучность, там бы половина пуль точно в молоко ушла. Моя версия – какой-то редкий ствол, иностранного производства, которого у нас нет в базе.

Бегин кивнул. Вмешался Лопатин:

– Ситуация у нас конечно хреновая. Убийства как будто немотивированные. А почерк похож на работу профессионалов. Но я бы хотел отметить, что они мастерят кустарные шипы из гвоздей, эти самые «куриные лапы». Уровень гопников…

– Я видел эти конструкции, – возразил Бегин. – Ловушки хоть и кустарные, но выполнены очень грамотно.

– Знаете, я по своему опыту… – не сдавался Лопатин. Слушать его дальше у Бегина не было никакого желания.

– Возьмите эту «куриную лапу» на досуге и бросьте на асфальт. Вы увидите, что в любом положении она ляжет одним из острых концов вверх. Конструкция очень простая, но тот, кто ее сделал, все продумал и позаботился о ее устойчивости. Они могли бы раздобыть ленту – вроде тех, которыми ДПС останавливает нарушителей – но это не практично. Она стоит денег, а еще ее могут заметить в свете фар. «Куриные лапы» из скрученных гвоздей в ночное время суток и на темном асфальтовом покрытии не заметны вообще.

Лопатин молчал. По тому, как он набычился, было видно, что полковник не привык, чтобы с ним так разговаривали. Тем более в его собственных владениях.

– Я посмотрел материалы, – продолжал Бегин. – Преступников пытались взять по горячим следам в обоих случаях. И две недели назад, и сегодня. Объявили план «Перехват», перекрыли трассу в обоих направлениях, проверяли машины. Но операция ничего не дала. Почему? Шмонали-то, как я понимаю, всех. Значит, у них был план отступления. Проселочные дороги, возможная смена транспорта, собственный безопасный коридор – что угодно. Одно я вижу точно. Это – НЕ уровень гопников.

***

– Раз вы откомандированы к нам, вы ведь и жить здесь будете? Нам так обрисовали ситуацию.

Если Лопатин и затаил злобу на Бегина, то после совещания никак это не показывал. Тем более, что цель была достигнута. Теперь оперативную работу УВД курировал пришелец из Москвы, а не кто-либо из местных, домодедовских, следаков, связи и знакомства которых с коллегами из УВД, с чиновниками и прочими не самыми последними людьми в городе запутались настолько, что спихнуть какой угодно рабочий косяк или недоработку на коллег из следственного ведомства не представлялось возможным. Отныне эта проблема решена.

– Здесь рядом есть небольшая гостиница, – продолжал Лопатин, провожая Бегина к его временному кабинету на третьем этаже. – В шаге от управления практически. С руководством мы обо всем договорились, там свои люди. Хотите сейчас посмотреть?

– Просьба небольшая. Есть другие варианты?

– В смысле?

– Место поспокойнее. Где нет людей, горничных и прочего.

Лопатин был озадачен.

– В гостинице очень удобно. Мы ведь не деревня какая-то. Да и вы не первый, кто там останавливается, и…

– Спасибо – нарочито вежливо сказал Бегин. – А все-таки? Я не социофоб, но, когда я не на работе, предпочитаю быть один. В гостинице это сложно. Сами понимаете.

Лопатин поскреб подбородок.

– Постараемся что-нибудь придумать.

– На балансе УВД наверняка есть пара-тройка квартир, – мягко подтолкнул полковника Бегин.

– Вы… вы имеете в виду конспиративные? Боюсь, там не совсем те условия.

– Мне не нужны хоромы. Сойдет практически все.