— Мой отец умер для меня много лет назад, — улыбаюсь грустно. В тот самый день, когда променял меня и маму на бутылку беленькой. — Поехали домой.

Я льну к мужу, вдыхая его родной аромат, и чувствую себя неимоверно счастливой. Я так и не открыла свою школу танцев, хоть и купила отличное помещение. Возможно, когда-нибудь наступит правильное время, и я снова смогу танцевать и выходить из дома без страха быть замеченной ушлым папарацци. Всем нужно время, чтобы позабыть о Кире Леманн. Я просто наслаждаюсь своим тихим счастьем.

Так вот в один из наших уютных семейных вечеров, когда Тишка уснул после очередного футбольного матча с отцом, я все-таки выпытала у мужа всю правду. И он, обнимая меня, разгоряченную его ласками и сумасшедшим удовольствием, признался, как испугался за меня и Тишку. Как они втроем обвели вокруг пальца тех, кто следил за Климом, чтобы перехватить Мэта по дороге в город. И перехватили. Клим — меня, а Кот — Тишку.

Рассказал, как Кот думал, что я их обманывала, потому что они нашли дневники моего психолога — Виктории Воронцовой, в которых она писала, что я не поддаюсь гипнозу. А я вспоминаю Вику…ту, которую безгранично любил Антон.

— Знаешь, — говорю Климу, кружа пальцем по его груди, — а ведь она любила его. Прожила столько лет с Воронцовым, а любила Водяного.

— Откуда ты…

— Она сама призналась в день свадьбы. Плакала сидела и говорила, говорила. Пока Воронцов искал украденную невесту. Она ведь до последнего верила, что Антон придет за ней. Увезет на край света. А он не пришел.

— Дурак, — хмыкает Клим. — И он до сих пор казнит себя за это. Погряз в работе, — все клубы, принадлежавшие мне и Мэтту теперь — вотчина Антона. — Зато Кот, кажется, влюбился.

— Да? — закусываю губу. — И кто она?

— Понятия не имею. Сказал, как вернется — все расскажет.

— Конечно, расскажет. Я из него всю душу вытрясу!

Обещаю грозно, а муж смеется и переворачивает меня на спину, покрывая поцелуями мой округлившийся животик.

После очередного раунда Клим рассказывает, что Рощин — сыщик, которого нанял Кот, выяснил, что Мэт — сын мачехи Клима, последней жены его отца. И что месть как мотив — полная ерунда. На самом деле ему нужен был Тишка и опека над ним. Чтобы получить теневой бизнес Аристарха Белопольского и легализовать свой чудо — препарат, стирающий память, который он столько лет успешно тестировал на мне. И если бы не Клим, обрубивший связь Мэта со мной — я бы так никогда ничего не вспомнила. И что его бывшая любовница легко и просто сдала Клима Мэту, пообещавшему ей долю в бизнесе. Да, деньги развращают людей.



— То есть он живой? — спрашиваю, удобнее устраиваясь в объятиях мужа.

— Химическая кастрация — это курс определенных препаратов, Незабудка, а ты о чем подумала?

О чем я подумала — лучше ему не знать. Но мой Бес снова читает мои мысли. Смеется, целуя в висок.

— Кровожадная ты моя.

Смущенно утыкаюсь носом ему в подмышку и тоже смеюсь, пряча за веселостью облегчение, потому что никто и никогда больше не тронет меня. Никто не вломится в мою жизнь в грязных ботинках. Никто не разрушит мою маленькую, но самую лучшую семью. Потому что у меня есть он, мой Бес. Мой мужчина, который кастрирует каждого, кто посмеет протянуть свои лапы к нашей семье. Мое все.

[1] Ньюфи сокращенно от Ньюфаундленд — порода собак.

Конец