— Так лучше, — сообщил дракон совершенно очешуевшей мне, накинув пиджак мне на плечи.

Парад очешуения продолжался, потому что секретари провожали нас взглядами. И не только секретари, нас провожали взглядами все, кто попадался нам на пути: такими, когда стараешься сделать вид, что не смотришь, но все равно смотришь, потому что не смотреть не можешь.

Капсула лифта поглотила нас и стремительно вознесла под самый купол Айрлэнгер Харддарк. Это я поняла, когда шагнула в просторный, залитый солнечным светом зал, откуда весь Хайрмарг открывался как на ладони. Точнее, в самом центре ладони на высоте, на которой даже драконам становится дурно, стояли мы, а вокруг раскинулся город. Загораживал обзор только комплекс Грайрэнд Рхай, иззубренными стрелами вонзающийся в небо.

Здесь было прохладнее, поэтому я поняла, почему меня попросили надеть пиджак. Впрочем, прохлада не шла ни в какое сравнение с той красотой, которая открывалась снаружи и над нами. Создавалось таксе чувство, что мы парим в небе, потому что стеклянный купол над головой вспарывал облака.

— Можете продолжать. — Ландерстерг кивнул, устраиваясь у панорамного окна и устремляя взгляд вниз, словно его действительно интересовали ниточки аэромагистралей, извивающихся под порывами ледяного ветра.

— Мой отец считает, что вы идеальный муж.

— А вы нет?

— Нет. Я не хочу замуж.

— Вы всегда говорите правду, Лаура? — Ландерстерг указал взглядом на диванчик напротив него.

— Если меня о ней спрашивают.

— Ценное качество. В таком случае скажите, что вы думаете о времени моего правления?

Я приподняла брови.

— Я не одобряю вашей политики по поводу драконов.

— Тоже считаете, что стоит отключить щиты?

Странно, но здесь, на этой высоте я почему-то чувствовала себя совершенно иначе. Как будто небо стирало любые различия в социальных статусах.

— Я считаю, что они имеют право передвигаться по пустошам без опасения наткнуться на болезненную границу щита.

Холодный взгляд вонзился в меня, но уже совершенно иначе.

— Сейчас драконы живут гораздо дальше, чем еще несколько лет назад, это правда. — Ландерстерг смотрел на меня, как будто вел переговоры с кем-то из Совета правления. — Зато мы блокируем любые попытки браконьеров и фанатиков из «Истоков» до них добраться. Когда щиты будут отключены, сделать это будет гораздо сложнее.

Да, браконьеры — действительно бич современности. Из крови драконов делают рэгст, наркотическое средство, стоимость которого на черном рынке позволяет производителям безбедно существовать и активно развивать свой бизнес. Что касается движения «К истокам времен», те, кто в нем состоит, считают, что иртханы незаслуженно стоят у власти. Их выходки не ограничиваются безобразными вбросами в сети и разбрасыванием листовок, на их совести несколько серьезных покушений. Удавшихся. И десятки тех, что не удались.

— Поэтому я пока не готов ответить на твой вопрос, Лаура.

Видимо, высота действовала не только на меня: мы как-то незаметна перешли на ты.

— И да, я тебя услышал.

Взгляд у него Был холодным, как сталь в ледяной воде, зато я теперь поняла, почему выбрали его. Поняла, почему он продержался на своем посту пять лет, и почему за него голосовали снова. Я, кстати, не голосовала.

Потянулась к журнальному столику, а точнее, к графину, чтобы налить себе воды.

— Ты голосовала за меня?

Я чуть не поперхнулась первым же глотком.

— Фы не имеете права об этом спрашивать, — сказала я, представляя себе, как на глазах первого дракона Ферверна изображала оживший фонтанчик

— Ты совершенно права, — неожиданно серьезно отозвался он. Потом поднялся и протянул мне руку: — Пойдем.