Эти слова моментально стерли презрительное выражение с лица Париса.

— Настоящий ангел? С небес?

— Да.

— Как Лисандр?

— Да.

Парис медленно окинул девушку взглядом. Будучи знатоком женщин, он, вероятно, сразу же узнал о ее теле все, что можно. Размер груди, охват бедер, точную длину ног. Аэрон тем временем пытался убедить себя, что его не трогает такое пристальное внимание к Оливии со стороны Париса. Ведь она для него ничего не значит. От нее одни неприятности.

— Кем бы она ни была, — произнес Парис куда более спокойным тоном, — это не означает, что она не работает на нашего врага. Не мне тебе напоминать, что Гален, этот величайший в мире хвастун, называет себя ангелом.

— Да, но он лжет.

— А она лгать не может?

Аэрон потер лицо, чувствуя, как на него наваливается усталость.

— Оливия, ты помогаешь Галену, чтобы причинить нам вред?

— Нет, — пробормотала она, и Парис отшатнулся, как прежде Аэрон, прижимая руку к груди.

— Боги всемогущие, — ахнул он. — Этот голос…

— Знаю.

— Она не наживка и не помогает Галену. — В устах Париса это уже звучало как утверждение.

— Знаю, — повторил Аэрон.

Парис тряхнул головой, словно пытаясь привести мысли в порядок.

— Как бы то ни было, Люсьен захочет проверить, нет ли на холме охотников. На всякий случай.

Это одна из многих причин, по которым Аэрон в свое время последовал за Люсьеном. Владыка, одержимый демоном Смерти, умен и осторожен.

— Когда он закончит, созови всех, кто сейчас в крепости, и расскажи им о той, другой женщине, которую я встретил на улице.

Парис кивнул, и его голубые глаза вдруг блеснули.

— Тот еще вечерок у тебя выдался, да? Интересно, кого еще ты сегодня повстречаешь?

— Да избавят меня боги от новых встреч, — пробормотал Аэрон.

— Не стоило дразнить Кроноса, приятель.

Желудок Аэрона сжался, а взгляд метнулся к ангелу. Неужели Верховный бог действительно ответил на его вызов? Была ли Оливия той, за которой ему придется побегать? Он почувствовал, что сердце его гулко колотится в груди, а кровь вскипает в жилах.

Аэрон стиснул зубы. Не важно, является Оливия той, о ком он просил, или нет. Она может попытаться его соблазнить, но потерпит поражение даже с этим своим водопадом шоколадных волос, невинными голубыми глазами и губами в форме сердечка.

— Я не сожалею о сказанном, — заявил Аэрон, не зная, говорит ли правду или лжет. Вряд ли Кронос обладает властью над ангелами. Возможно, он не имеет к происходящему никакого отношения.

Опять-таки не важно. Аэрон не только не даст ангелу прельстить себя, но и выгонит из крепости прежде, чем она начнет доставлять неприятности.

— К твоему сведению, — продолжил Парис, — Торин засек ее на холме с помощью своих скрытых камер. Сказал, что она выбралась из-под земли.

Из-под земли. Означает ли это, что ее действительно низвергли в ад и ей пришлось буквально ногтями прокапывать себе дорогу на свободу? Аэрон не мог представить, чтобы такая хрупкая на вид девушка сумела осуществить подобное, да еще и выжить. Но затем вспомнил, как решительно она бежала к крепости. Что ж, возможно.

— Это правда?

Он посмотрел на Оливию по-новому. У нее грязь под ногтями и руки испачканы в земле. Зато платье абсолютно чистое, за исключением пятен крови на спине.

Прямо на глазах разорванная им ткань сошлась, подобно тому, как его собственное тело заживляет раны. Кусок ткани, умеющий исцеляться? Эти чудеса когда-нибудь закончатся?

— Оливия, ответь мне.

Она кивнула, не отрывая лица от подушки. Аэрон услышал всхлипывания. Ну точно, плачет.

В груди кольнуло, но он проигнорировал боль. «Не важно, кто она такая и что вытерпела. Черт возьми, не раскисай. Она отпугивает Легион и причиняет ей боль и потому должна уйти».

— Настоящий, живой ангел, — с благоговением произнес Парис. — Я заберу ее в свою комнату, если ты не против, и…