– Страшный несчастный случай, одномоментно унесший множество жизней, – Захар вздохнул, переминаясь на своем костыле, – Гордей Иванович оставил вам свои дневники, вы сможете ознакомиться с деталями его расследования.

– Ну, допустим, – хотя я еще не решил, что в итоге готов допустить, – А где собственно мой дед, который Гордей Иванович?

– К сожалению, он не пережил заклинание возврата, – Захар погрустнел, а я опять не заметил ничего подозрительного, либо мастерски играет, либо действительно дед был ему дорог, – Но не вините себя, Гордей знал, на что шел, когда соглашался на ритуал. Вернуть наследника рода было важнее.

– А где тело? Я могу хотя бы попрощаться?

– По условиям сделки, тело забрали, – голос Захара задрожал, – Это входило в цену.

Хрень какая-то. Но Захар не стал развивать тему. Ну, ладно – мой дед. Я мысленно повторил, привыкая к звучанию слова. Интересно. Деда я не помнил. Ни мужа бабушки, ни по отцовской линии. Перед глазами промелькнул профиль старика, который лежал на соседней тумбе с улыбкой на мертвом лице. Магический ритуал с лихими расценками? Ну да, ну да. Что же это еще могло быть?

– Так. И что? Получается я наследник какого-то богатого и знатного рода? – я развел руками, одновременно выражая сомнение и показывая на стены дома.

– В прошлом, да, – Захар почесал крюком затылок, – Но после смерти ваших родителей и вашего исчезновения все сильно изменилось. Род больше не смог защищать свои земли, а ваш дед все состояние потратил на поиски ответов и ваше возвращение.

Видно было, что подбор слов тяжело дается Захару. Ему больно, грустно, тоскливо, и он явно сдерживает мат. Я не стал его торопить, просто молчал и слушал.

– Московское имение в залоге у банка, – Делая паузы и вздыхая, Захар крюком загибал пальцы на здоровой руке. – Родовое гнездо уже пять лет как скрыто в тумане, а без вашего отца, у нас не хватило сил его защитить. Войска же Ордена до сих пор не могут преодолеть Урал, чтобы вернуть губернию. Почти все, что было ценного продано, люди разбежались.

– Мда, вот тебе и заводы-пароходы, – теперь я уже почесал затылок, – И что? Ничего нет вообще?

– Остался этот охотничий домик, десятка два рабочих с семьями… Моторка еще осталась, Гордей запретил ее продавать, подарок хотел вам сделать. Оружия родового нет – все отдано за долги, – управляющий ловко подтянул стоящий у стены стул крюком, со вздохом сел и начал массировать ногу, – Простите, не могу уже долго стоять. Я буквально минутку передохну и покажу вам здесь все.

Я дал ему все десять, пока мерил шагами гостиную, разглядывая фотографии на стенах. Если это все развод, то подготовка у них была на запредельной высоте. Я нашел себя на фото, ну или мальчонку очень сильно похожего на меня из фотоальбома с выпуска из начальной школы. Нашел молодых родителей, опять же, если верить тем фотографиям, что изредка показывала бабушка. А еще деда, только сильно моложе и определенно живого.

Странностей на фотографиях было много. От одежды, а это была какая-то ядреная смесь моды дореволюционной России, дикого запада и вполне себе современных джинс и толстовок, и до других участников фоторепортажей. Этакое селфи на охоте, вот только трофеи все были неизвестной мне породы. Я бы даже сказал, неизвестной в моем мире породы.

Какая-то обезьяна едва напоминала горгулью, ту, что памятник на некоторых старых домах. А вот остальные поверженные тушки, рядом с которыми позировали дед с отцом, вызывали одновременно страх и отвращение.

– Это что за хрень? – я обернулся на Захара и указал на самую большую фотку, где лежало скелетообразное чучело из веток и корней деревьев.

– Это деймос, – скрипнув стулом, управляющий поднялся и подошел ко мне, – Слабенький. Я помню эту охоту, одна из первых вашего отца. Пойдемте, я все вам расскажу и покажу.