— Я спросил у него это. Он сказал, что они уделили особое внимание всем в школе, у кого было военное прошлое. Оказывается, Фишбиндер служил в армии. Но так как с ним был ученик во время стрельбы, и казалось, что они всё время были забаррикадированы в кабинете, полиция не думала, что это сделал он.

Я думал о том, как плавно Фишбиндер манипулировал нашим классом.

— Ещё я думаю, что он очень хорошо лжёт.

Гордо не был хорошим лжецом. Но Фишбиндер мог бы сказать ему, что именно говорить. Нервничать было бы нормой для любого, кто пережил стрельбу. И нужно было допросить так много детей. Может быть, его просто вычеркнули заранее и никогда не обдумывали как подозреваемого. Если бы Кэмерон сказал копам правду, насчёт того, что Гордо позвал его в подвал покурить, наверное, они проверили бы Гордо тщательнее. Но никак невозможно было узнать наверняка.

— Что ж, я думаю, они сами себя убедили, что стрелки уехали с места преступления, — вставила Сандра, качая головой. — И тяжело поверить, что они переоделись и вернулись обратно в школу. Вот вам и нервы!

— Хладнокровность, — мрачно произнёс Рекс.

— Как ты к этому относишься? — спросил Лэндон, по-прежнему поглаживая мою шею. — Гордо когда-то был твоим другом.

Я подумал об этом.

— Полагаю, я должен его жалеть. Его маму. Но я очень зол. То, что он сделал… Это был его выбор. Он не заслуживает моего сочувствия. Или чьего-либо ещё.

Лэндон и его мама обменялись знающим взглядом.

— Я рядом с тобой, Брайан, — сказала Сандра.

— Да, — кивнул Лэндон.

— В любом случае. Важно то, что ты в безопасности, — я повернулся, чтобы обвить рукой его плечи и прижать его ближе к себе. Я не думал, что смогу достаточно насытиться контактом с ним в ближайшее время.

— И стрелки из Уолл пойманы, — Лэндон взял меня за подбородок и заставил меня посмотреть ему в глаза. Его лицо было серьёзным. — Стрелки пойманы, и они больше никогда не причинят никому боли. Они больше никогда не причинят боли тебе, Брай.

Я знал, что он пытается мне сказать. Я был свободен. Не то чтобы не предстоял долгий путь к полному восстановлению, но по крайней мере, теперь я мог идти по этой дороге. Гордо был мёртв, а Фишбиндер, если бог даст, никогда больше не увидит дневного света.

— Всё кончено, — сказал я.

И впервые я в это поверил.

Эпилог

«18 стульев» — Брайан Маршал

18 стульев сегодня пусты,

Пока мы прощаемся с Уолл.

Мы несём вас с собой, храня в себе вечно,

Шепча мечты о лучшем мире.

Раньше я спрашивал: «Почему я? Почему я выжил?»

Мне понадобилось много времени, чтобы увидеть настоящий вопрос:

Как я могу использовать этот дар жизни,

Чтобы отдать честь тем, кто ушёл?

Чтобы убедиться, что больше никогда не будет другого серого дня сентября,

Такого серого дня сентября, как тогда.

Больше никакой совершенно обычной, необычно школы,

Как старшая школа Джефферсона Уоллера.

Никаких друзей, сыновей, дочерей, сестёр и братьев, которых украли,

Как украли наших от нас.

Мы покидаем эту землю, залитую кровью и слезами,

Чтобы выйти в мир и рассказать свою историю.

Их историю.

Быть агентами перемен.

Но больше всего, чтобы жить. Просто жить.

Любит, потому что в любви заключено бессмертие.

Помнить, всегда, ценить каждый момент жизни,

Каждую дружбу. Каждую улыбку.

Своим товарищам-выпускникам я скажу:

Вы помогли друг другу выстоять, когда стоять казалось невозможным.

Спасибо, что сияете во тьме.

Нашим погибшим одноклассникам я скажу, от всего сердца:

Вы никогда не будете забыты.

Июнь 2020 года

Лэндон