– Ладно, потише! – буркнул шериф. – Лучше скажи, что ты сделал? Как тебе это удалось?

– Откуда мне знать? – пробурчал Дестри недовольно и глубоко затянулся, втягивая в себя дым цигарки. – Если вы все так уверены, что я и в самом деле грабанул ваш экспресс, ну что ж, отлично, так тому и быть! Но будь я проклят, если хоть что-нибудь помню!

– Послушай, ты, – терпеливо сказал шериф. – А это узнаешь? – И сунул ему под нос узкий белый конверт, который незадолго до этого обнаружил во внутреннем кармане пальто Дестри.

– Вот еще выдумали! Как я могу узнать проклятую штуку, если понятия не имею, что там внутри?

– Отлично знаешь, – объявил шериф, – тем более, что там внутри. Давай, сознавайся, молодой человек! Вот увидишь, самому будет проще. Да и судья с присяжными посмотрят на все иначе, когда тебя привезут в суд! Впрочем, твое дело! Даже если ничего мне не скажешь, там-то тебе язык быстро развяжут, можешь быть уверен!

– Пусть попробуют! – упрямо заявил Дестри. – Слушай, приятель, я чертовски устал и хочу хоть немного отдохнуть. А этот твой экспресс когда грабанули, уж не прошлой ли ночью?

– Сам прекрасно знаешь, когда это было – вечером в среду!

– Я знаю?! Ладно, идет. Считай, что я просто захотел убедиться, когда это мне пришло в голову ограбить ваш поезд. Ну ладно, шериф, до скорого! А теперь я, пожалуй, сосну!

Он выплюнул на пол окурок, оставив его дымиться, а сам непочтительно повернулся к шерифу спиной и через минуту уже спал сном младенца.

Глава 3

«… Таким образом, вышеупомянутый Гаррисон Дестри, пребывая в самом городе Уоме, штат Техас, или его окрестностях, в десять часов с четвертью или около того семнадцатого мая сего года совершил злонамеренное, предумышленное деяние, а именно: задержал и остановил поезд».

Гарри поднял глаза, и уже в который раз его внимание привлек огромный паук, кропотливо ткущий паутину в темном углу как раз над столом, за которым восседал судья. Яркое утреннее солнце заглядывало в окно и отражалось в висевшем на стене зеркале. Солнечные зайчики весело прыгали по потолку, а один из них забрался даже в самый темный угол комнаты, где мрачный паук, не обращая ни малейшего внимания на подобную чепуху, ловко растягивал свою сеть в надежде заманить в нее какую-нибудь доверчивую муху. Яркий луч солнца выхватил из темноты паутину, и она ослепительно засверкала. Дестри невольно замер в восхищении, рассматривая каждую деталь этого потрясающего творения крошечного существа, где на серебряных нитях еще блестели капельки клея. Зрелище настолько его захватило, что он почти не слышал монотонного бормотания судьи.

Очнулся, только когда судья уже в третий раз попытался привлечь внимание подсудимого. Он хотел знать, есть ли у Дестри адвокат, готовый защищать его интересы. Когда Гарри отрицательно покачал головой, ему сухо объяснили, что он нуждается в услугах защитника, ибо от него во многом зависит выбор присяжных.

– Я в затруднении, ваша честь, – наконец отреагировал Гарри.

«Вашей честью» был сэр Александр Пирсон, судья, которого только шесть человек в целом мире имели право называть попросту «Алексом». Все остальные представители рода человеческого не смели даже приближаться иначе как на расстояние вытянутой руки. Несмотря на это, его уважали и почитали за порядочность и неподкупность, а так же за глубокое понимание человеческой природы. Кроме того, Пирсон, казалось, знал всех жителей на много миль кругом, и не только знал, но был в курсе всех жизненных перипетий каждого с самого рождения. И если другие легковерные судьи запросто попадались на удочку, когда им давали торжественные обещания исправиться и впредь не грешить, то с сэром Александром Пирсоном этот номер удавался редко, поскольку все грехи его подопечных годами хранились у него в памяти, он всегда точно делал прогноз на будущее, опираясь на прошлое.