─ Точно по расписанию, ─ вздыхаю, понимая, что очередное утро окончательно перестало быть добрым.

Быстро забегаю в раздевалку, обрабатываю руки, напяливаю фартук, а заодно улыбку и мчусь принимать заказ. Тип, который беспокоит весь наш дружный коллектив, уже давно заметил мой приход, а потому сейчас так нервно вытирает ладони салфеткой, пытаясь успеть до того, как я осчастливлю его своим присутствием.

─ Ника, ─ улыбается, как только подхожу, хотя в глазах непонятного цвета с красными лопнувшими сосудами плещется что-то очень плохое. ─ Ты вновь скрашиваешь моё утро своим присутствием.

Где-то на фоне играет Manowar — Gods of War, подпитывая моё воинственное настроение, а я итак пытаясь не разнервничаться, потому что когда тебе смотрят не только в лицо, но и спину пытаются продырявить, это вообще не способствует успокоению. Нервничать мне нельзя — пульс итак грозится пересечь черту нормы.

─ Что Вы, ─ тоже давлю улыбку, но в отличие от него, я знаю, что в моём взгляде нет ненормальной жажды обладания. Сомневаюсь, что я когда-нибудь смотрела так на кого-то — разве что на синтезатор, который не могла себе позволить раньше. ─ Вам как обычно?

Уже готова записать заказ и свалить, чтобы продышаться, но тут неожиданно гость хватает за запястье, а этого я не то чтобы не ждала — всякое было на концертах, однажды одну из нас даже попытались уволочь прямо со сцены. Просто в этот раз всё как-то слишком… реально.

─ Постой убегать. ─ У меня нехорошее предчувствие, и интуиция не обманывает, когда неприятный блондин вновь открывает рот. ─ Может, уже хватит строить из себя недотрогу?

─ Простите? ─ подвисаю ещё сильнее, откровенно пытаясь вникнуть в этот бред.

─ Да брось, ─ доверительно подмигивает, но больше похоже на начинающийся приступ инсульта. ─ Думаешь, я не знаю о твоей ситуации?

Меня дёргает, как от пощёчины. Какой ещё ситуации? У меня вообще много было всяких ситуаций в последнее время, так на какую конкретно он сейчас намекал?

─ Вы, кажется, встали не с той ноги, ─ всё ещё пытаюсь оставаться профи, но хватка на запястье неожиданно крепкая для такого худосочного мужика. ─ Отпустите.

Вместо того, чтобы прийти в себя, резко притягивает ближе, окуная в слишком яркий аромат дорогой туалетной воды, и меня начинает ощутимо подташнивать.

─ Одно моё слово, и тебя не примут даже уборщицей. Всего лишь бывшая популярная когда-то певичка, а ныне официантка — разве не смешно? ─ тихо хохочет, а мне дурно становится, причём вовсе не от слов — его поведение всё больше настораживает, однако именно сегодня он почему-то решил показать себя во всей красе. ─ Не упрямься — я щедро заплачу, Ни-ка. Больше чем те, кто хочет тебя купить.

Вот тут уже у меня едет крыша, потому что разговор перестаёт иметь для меня хоть какой-то смысл. Раздражение смешивается с липким страхом, пульс подскакивает, и я неожиданно теряюсь, хотя в другое время высказала бы хмырю всё что о нём думаю. Но тут замечаю, как к нам движется мой сталкер, опережая широкоплечую фигуру Лёшки.

─ Птичка, ─ бескомпромиссно отлепляет конечность от меня так, что чужие пальцы мелодично трещат, ─ займись другими посетителями, а мы тут побормочем о своём.

Хочется поспорить, только его взгляд предупреждает, чтобы даже не начинала. Такие люди пугают не тем, что у них гора мышц или оружие на поясе, вовсе нет. Это есть в глазах. Что-то непредсказуемое. Дикое даже. И именно оно сейчас плещется на поверхности, правда, дело не только в этом.

У каждого человека есть своё неповторимое звучание. Кто-то громкий, как шквальный ветер, кто-то тихий, как лесное озеро, но в этом мужчине будто смешаны все звуки мира разом, мешая мне понять, какой он на самом деле. А когда я не могу что-то понять, это дезориентирует.