Теперь же, оглядев ее хорошенько, Мадлен поняла, что девушка — аристократка: вычурная одежда, идеальная осанка и ухоженные волосы с атласным бантом — все в ней выдавало ее благородное происхождение. Помимо прочего, она проявляла неподдельный и необычный интерес к ее жилью.

Гостья неожиданно хлопнула ладошкой по лбу и сказала:

— Как же я забыла представиться! Я мисс Гудман, но ты можешь называть меня Миранда. Я не люблю эти формальности. — Девушка, присев на стул, взяла одну ромашку со стола и покрутила в руках. — Я вспомнила. Я убежала из дома.

Мадлен настороженно глянула на нее.

— Почему же, мисс?

Подумав, она пожала плечами.

— Моя камеристка замучила меня. Мы с моим младшим братом остались одни после смерти мамы. Это случилось год назад. Теперь за мной присматривает камеристка и по возможности экономка — наказ моего старшего брата Джека. — Девушка опечалилась в лице, оторвав лепесток от цветка. — Моя мама должна была меня вывести в свет. Но теперь я не знаю, кто будет этим заниматься. И мне все равно. Все это до боли скучно и неинтересно. — Она взглянула на макушку Мадлен, и ее лицо разгладилось. — У Джека такие же волосы, как у тебя. Почти. Разве что они чуть посветлее.

При упоминании о смерти матери Мадлен вспомнила о своей. Она сочувственно взглянула на девушку и ощутила некое единение, общность горя. Ведь Мадлен-то знала, каково это — потерять близкого человека. К ней подступила волна грусти, но она постаралась отбросить ее.

Мадлен закончила с отваром. Она представила перед девушкой стакан с жидкостью, напоминающее ведьминское зелье.

— Выпейте, это даст вам сил.

Миранда поморщила носик, с сомнениями взирая на дно зеленой гущи.

Мадлен, улыбнувшись, добавила:

— Пейте, пейте, мисс. Это вполне съедобно. Я дам вам поесть и потом провожу до дома. Я так понимаю, ваш младший брат остался один с прислугой. Сколько ему лет?

— Шесть. — Она сделала глоток и от горечи напитка скорчила лицо. С трудом проглотив, девушка воскликнула: — Какая гадость! Фу! — Она содрогнулась. — Перестань обращаться ко мне «мисс». Называй меня по имени, — требовательно просила Миранда.

Мадлен присела за стол.

— Хорошо, Миранда. Скажи мне, а почему твой старший брат оставил вас вдвоем?

— Он служит капитаном на фронте. Последний раз, когда он отправил нам письмо, он был на… — Миранда нахмурила лоб, — Маврикий.

Мадлен симпатизировала эта девчушка. Если бы не внешние признаки, она никогда бы не подумала, что Миранда принадлежит к дворянству: она была простой и искренней.

Мадлен налила из кувшина воду в таз. Закинув туда губку, она взяла его и встала прямо перед сидящей Мирандой.

— Тебе необходимо привести ноги в порядок, прежде чем мы поедим и отправимся в путь.

Миранда приподняла подол платья и встретилась с грязными босыми ногами, словно она топтала ими глину все утро. Мадлен поставила таз на пол. Миранда, схватив губку, хотела самостоятельно оттереть свои ступни, но Мадлен не позволила. По сравнению с ногами миссис Хопкинс, у Миранды они были намного меньше, нежнее и не зловонные, отчего ей не было противно.

— Насколько я знаю, — продолжала Мадлен, проникая губкой между ее пальцев, — дебютируют в совершеннолетие. Значит, тебе лет шестнадцать?

— Семнадцать, — поправила Миранда, захохотав от щекотливых движений. Она непроизвольно дергала ногой, но хватка Мадлен была сильной. — А тебе, должно быть… Не говори мне, я угадаю! Эм… Двадцать?

— Девятнадцать. — Сердце Мадлен чуть не упало, когда Миранда взяла записку ее матери с окна. — Нет! Не трогай.

Глаза Миранды округлились, и она, извинившись, положила мятый листок на место. Мадлен пожалела, что среагировала слишком резко и грубо.

— Прости, — мягко произнесла она. — Этот листок очень важен для меня. Я не хочу, чтобы он потерялся или с ним что-нибудь произошло.