Эдем описывается как сверхсад, орошаемый сверхрекой и, видимо, расположенный в Северном Междуречье. Кстати, вполне возможно, именно поэтому ковчег после потопа остановился «на горах Араратских» (Быт 8:4). Воссоздание мира (Быт 8–9) началось там, где он был создан (Быт 2–3).

Что получится, если соединить время (4000 год до н. э.) и место (Междуречье)? После главы 2 мы уже знаем ответ. Это вершина неолитической революции и заря цивилизации – как раз в могучей равнине Междуречья. Израиль отсчитывал историю от того момента, как в Шумере зародилась цивилизация. В буквальном смысле это, конечно, неверно, но в образном – очень точно. Как бы то ни было, если исходить из Быт 2–3, около 4000 года до н. э. Бог вручил сей мир как дар человеку: Сад, созданный Им.

Пора войти в этот Сад. Однако войдем мы через ворота (и матрицу) шумерской фантазии третьего тысячелетия до н. э.

Вынесем пока за скобки более позднюю христианскую матрицу и интерпретацию, доктрину и догму, катехизис и стереотип относительно «первородного греха». (Тем более, что в Быт 2–3 вообще нет таких слов, как «грех», «непослушание», «наказание» и «грехопадение».) И рассмотрим более раннюю пару по имени Гильгамеш и Энкиду.

«Так же, как он, и я не лягу ль, чтоб не встать во веки веков?»

Гильгамеш был реальным историческим лицом (около 2700 года до н. э.): жрецом и царем города Урука, первого известного нам крупного города в человеческой истории, который в Быт 10:10 носит название Эрех, а в современном Ираке – Варка. Гильгамеш строил его десятикилометровые стены, водил воинов в битвы и освободил от подчинения северошумерскому городу Кишу. Впоследствии, когда вымысел заслонил историческую фактуру, Гильгамеш стал божественным супергероем месопотамских преданий и главным действующим лицом первого великого эпоса всемирной литературы.

Аллювиальные почвы Шумера стали рассадником, откуда легенды о Гильгамеше распространились по всему «плодородному полумесяцу», от устных версий к письменным, от месопотамской равнины к Анатолийскому плоскогорью и Средиземному морю; от Шумера и Аккада к Вавилонии и Ассирии, в Угарит и Израиль. (В Мегиддо нашли фрагмент эпоса о Гильгамеше, относящийся к 1300-м годам до н. э.)

Начнем с одного из пяти шумерских сказаний о Гильгамеше. Он описывает «Смерть Гильгамеша» (ET CSL 1.8.1.3).[9] Особое внимание мы уделим двум мотивам: сну и плачу.

В разделе о сне ночное видение Гильгамеша осмысливается так, что высший Бог «Энлиль, Великая Гора, отец богов, сделал твоей судьбой царство, но не вечную жизнь». Затем говорится о скорой смерти Гильгамеша, причем подчеркивается ее человеческая неизбежность:

Тебе ведь говорили, что это проклятье

человека.

Тебе ведь говорили, что раз пуповина отрезана,

этого не миновать.

Темнейший день людей ожидает тебя сейчас.

Неодолимая волна потопа ожидает тебя сейчас.

Неизбежная битва ожидает тебя сейчас.

Неравная борьба ожидает тебя сейчас.

Неминуемая схватка ожидает тебя сейчас.

Хотя боги советуются, вспоминают его героические подвиги и думают, не сделать ли для него исключение, ничто не может спасти Гильгамеша. Бессмертие получает лишь Зиусудра (шумерский Ной), герой рассказа о потопе, ибо на своем корабле он спас жизнь на Земле. Других исключений быть не может, даже для Гильгамеша.

В разделе о плаче все это повторяется, но с акцентом на противоположность между жизнью, даже самой выдающейся, и смертью, даже самой заурядной.

Великий бык возлег и больше не встанет.

Господин Гильгамеш возлег и больше не встанет.

Кто был несравненен в… возлег

и больше не встанет.

Герой с перевязью возлег и больше не встанет.

Несравненный в силе возлег и больше не встанет.

Уменьшивший нечестие возлег и больше не встанет.

Говоривший мудро возлег и больше не встанет.