Если при рассмотрении боя отбросить все различия, обусловленные его назначением и обстоятельствами, вызвавшими его, и, наконец, если не учитывать доблесть войск, потому что это исходное качество, останется только голое понятие боя, то есть бесформенная битва, в которой мы ничего не различаем, кроме числа участников.

В данном случае это число и будет определять победу. Судя по числу других сопутствующих обстоятельств, которые мы отбросили, становится ясно, что численное превосходство в битве является лишь одним из факторов, приносящих победу. Следовательно, численное превосходство дает нам не все, и даже не самое основное, а лишь совсем немногое, в зависимости от того, как сложатся остальные сопутствующие обстоятельства.

Но это превосходство имеет свои степени, его можно представить двойным, тройным и даже четырехкратным, и ясно, что, увеличиваясь, оно должно в конечном счете перевесить все остальное.

В этом аспекте мы допускаем, что численное превосходство – самый главный фактор, предопределяющий результат боя, только оно должно быть достаточно большим, чтобы перевесить все сопутствующие обстоятельства. Отсюда вытекает прямой вывод: на решающем участке должно быть задействовано максимальное количество войск.

Достаточна ли численность задействованных войск или нет, но в этой части сделано все, что позволяли средства. Это первый принцип стратегии и поэтому в общих чертах, как он здесь выражен, подходит для греков и персов, для англичан и маратхов, для французов и немцев.

Остается лишь различие в воинской доблести армий и в таланте полководцев, которые могут существенно разниться от армии к армии. Если мы рассмотрим военную историю современной Европы, мы не найдем ни одного примера, подобного Марафону[6].

Фридрих Великий разбил 80 000 (66 тыс. – Ред.) австрийцев при Лейтене с войском численностью в 30 000 (40 тыс. – Ред.) человек, а при Росбахе с 25 000 (22 тыс. – Ред.) победил силы союзников (французы и австрийцы) численностью в 50 000 человек (43 тыс. – Ред.); однако это лишь единичные примеры побед, одержанных над противником, вдвое превосходящих по численности.

Мы считаем, что в наших условиях, как и им подобных, превосходство на решающем участке чрезвычайно важно и что в большинстве случаев оно имеет самое главное значение. Число войск на решающем участке зависит от абсолютной величины армии, а также от искусства ее использования.

Следовательно, первое правило заключается в том, чтобы начинать войну с максимально сильной армией. Звучит банально, но на самом деле это не так.

Чтобы показать, что в течение долгого времени численность войск ни в коем случае не считалась главным фактором, мы должны заметить, что в большинстве даже самых подробных историй войн XVIII столетия численность армий или не упоминается совсем, или упоминается между прочим. Ни в одном из этих трудов ей не придается особого значения.

Еще одно доказательство заключается в удивительной идее, которая будоражила умы многих критически настроенных историков. Согласно этой идее, существует оптимальная численность армии, «нормальная сила», а все, что ее превосходит, становится не пользой, а обузой.

И наконец, можно найти ряд примеров того, когда в бою или на войне не задействовались все доступные вооруженные силы, потому что численному превосходству не придавали того значения, которое оно имеет на самом деле.

Размеры абсолютной силы армии, с которой должна вестись война, определяются правительством. Хотя с этого определения начинаются реальные военные действия и оно составляет основную часть стратегии, все же в большинстве случаев полководец, который командует этими силами на войне, должен рассматривать их численность как заданную величину или потому, что у него не было возможности самому установить ее, или потому, что обстоятельства не позволили довести ее до нужного размера.