Первое посещение их мастерской стало для меня озарением. Там я появился на свет: решил, что хочу курировать выставки, хотя и так чуть ли не всю юность разглядывал произведения искусства, музеи и экспозиции. Фишли и Вайс, мастера задавать вопросы, с ходу спросили меня, что еще я видел и что думаю об увиденном, так что я начал развивать критическое мышление, способность объяснять и оправдывать свое восприятие искусства – вести диалог. Благодаря невероятному разнообразию их работ я стал мыслить более масштабно. Своим творчеством они расширили мое определение искусства – и таково, пожалуй, лучшее определение искусства вообще: оно расширяет определения. Их открытость и разожженный ими во мне интерес запустили цепную реакцию, которая длится до сих пор.

Кроме того, они рассказали мне о других художниках, с которыми я должен был познакомиться. Через месяц после визита к Фишли и Вайсу я побывал в студии немецкого художника Ханса-Петера Фельдмана. Он использует как материал самые обычные и заезженные информационные носители, вроде обыденной прессы и домашних фотоальбомов, комбинируя их в загадочных ансамблях и сериях объектов, балансирующих на грани концептуализма и поп-арта. Как и многое в концептуалистской традиции, его произведения серийны и репетитивны, они перерабатывают информационные отходы и пользуются ими как своим сюжетом. Повторение и различие – вот основные нити его искусства, сосредоточенного на пересечении в нашем обществе непрестанного производства и потребления, на остром конфликте новизны и устаревания. И еще Фельдман – один из ключевых практиков современного бук-арта, один из тех, кто способствовал признанию книги художника в качестве актуальной художественной формы.

Многие проекты Фельдмана представляют собой коллекции фотографий, что кажется мне еще одним примером стремления современных художников заново определить в нынешней расколотой ситуации смысловую полноту. Особенно показательная в этом отношении работа Фельдмана «Сто лет» составляет из ста одной черно-белой фотографии полную картину развития человечества. На всех этих кадрах запечатлены разные люди, каждый в кругу своей семьи или друзей. На первой фотографии – восьмимесячный малыш, родившийся в 1999 году, на второй – годовалый, на третьей – двухлетний и т. д. Завершает серию изображение столетней женщины. Творчество Фельдмана напоминает нам, что любопытство и коллекционирование являются основным воодушевляющим импульсом для каждого.

Теперь самое время обратиться к моей первой встрече с художником. В моем загородном детстве единственным крупным городом для меня был Цюрих. Я ездил туда раз в месяц с родителями, и однажды – мне было тогда одиннадцать лет – мое внимание привлек один уличный продавец цветов и картин на роскошной Банхофштрассе. Его звали Ханс Крюзи. Родом из Санкт-Галлена, как и я, он регулярно приезжал в Цюрих, еще не заинтересовав в то время какой-либо музей или галерею. Он непрерывно работал, заполняя бумагу, холсты, блокноты – что бы ему ни попалось под руку – бесконечным рисованием. Крюзи рано стал сиротой и был, в общем, одиночкой. Он вырос на ферме приемных родителей, а с какого-то момента жил сам по себе, в Санкт-Галлене или где-то еще. Перебивался случайными заработками и в конце концов занялся ежедневной торговлей цветами в Цюрихе, на Банхофштрассе, среди банков и бутиков. В середине семидесятых он начал продавать, помимо цветов, маленькие картины, размером с открытку, с пасторальными сценками и животными. Благодаря уличным выставкам Крюзи заметили галеристы. Подростком я посетил несколько его выставок и захотел узнать о необычном художнике побольше. Связаться с ним было непросто, но в конце концов я попал к нему в мастерскую.