– Мне кажется, Стефани влюблена в кого-то другого, – заметила бабушка. – В этого парня Рейнджера.

Отец перестал есть.

– Охотника за сбежавшими преступниками? Этого черного?

В общем-то, мой отец не был настоящим расистом. Он никогда не рисовал свастики и не был замечен в оскорблениях меньшинств. Но он считал, что если ты не итальянец, то явно не дотягиваешь до необходимых стандартов. Исключением была только мама.

– Он американский кубинец, – сказала я с вызовом.

Мама снова перекрестилась.

Глава 2

Когда я уехала от родителей, было уже темно. Я не думала, что Эдди Дечуч может быть дома, но на всякий случай проехала мимо. В той половине дома, что занимали Маргуччи, горел свет, но половина Эдди казалась безжизненной. Я мельком заметила желтую ленту, опоясавшую место преступления.

У мне были вопросы к миссис Маргуччи, но с ними можно и подождать. Мне не хотелось беспокоить ее так поздно. У нее и так выдался нелегкий денек. Я заеду к ней завтра, а по дороге заскочу в контору и возьму адреса Гарви и Колуччи.

Я объехала квартал и направилась на Гамильтон-авеню. Мой дом находился в двух милях от Бурга. Крепкое трехэтажное кирпичное строение, сооруженное в семидесятых годах довольно экономными строителями. Не слишком много удобств, но вполне приятный управляющий, который мог починить что угодно за упаковку пива, всегда работающий лифт и приемлемая квартплата.

Я поставила машину на стоянку и взглянула вверх на окна моей квартиры. Там горел свет. Кто-то дома, но явно не я. Скорее всего, Морелли. У него был ключ. Я почувствовала прилив возбуждения при мысли о том, что увижу его, но тут же остыла. Мы с Морелли знали друг друга с детства, и наши отношения никогда не складывались легко.

Я поднялась по лестнице, прислушиваясь к своим ощущениям. Решила, что я умеренно счастлива. Дело в том, что мы с Морелли уверены, что любим друг друга. Мы только не убеждены, что сможем вынести друг друга до конца наших жизней. Мне не очень хотелось выходить замуж за полицейского. Морелли же не желал жениться на охотнице за сбежавшими подозреваемыми. И еще имелся Рейнджер.

Я открыла дверь и обнаружила на диване двух пожилых мужиков, которые смотрели футбол. Морелли нигде не было видно. Когда я вошла в комнату, оба мужчины встали и дружески улыбнулись мне.

– Вы, видимо, Стефани Плам, – сказал один из них. – Разрешите представиться. Я – Бенни Колуччи, а это мой друг и коллега Зигги Гарви.

– Как вы попали в квартиру?

– Дверь была открыта.

– Неправда.

Улыбка стала шире.

– Это Зигги. Он легко управляется с замками.

Зигги просиял и помахал рукой.

– Я уже стар, но пальчики еще работают.

– Мне не очень нравятся люди, которые вламываются в мою квартиру, – заявила я.

Бенни торжественно кивнул.

– Прекрасно вас понимаю, но нам кажется, что в этом случае вы нас извините, поскольку у нас к вам очень серьезное дело.

– И срочное, – добавил Зигги. – Очень срочное.

Они переглянулись и дружно кивнули. Очень срочное.

– К тому же, – добавил Зигги, – у вас очень любопытные соседи. Мы ждали в холле, но одна дама постоянно открывала дверь и смотрела на нас. Мы чувствовали себя неуютно.

– Я думаю, мы ее заинтересовали, вы понимаете, что я имею в виду. А нам это ни к чему. Мы люди женатые.

– Может быть, будь мы чуть помоложе… – улыбнулся Зигги.

– Так какое у вас срочное дело?

– Мы с Зигги очень хорошие друзья с Эдди Дечучем, – сказал Бенни. – Мы давно дружим. Вот мы и беспокоимся, куда это он так внезапно исчез. Боимся, не попал ли он в беду.

– Вы хотите сказать, потому что он убил Лоретту Риччи?