Продолжая обмениваться шутками и репликами с теми, кто их окружал, словно с каждым словом их успех в обществе все больше закреплялся, она испытывала растущее нетерпение. Похоже, здесь они уже преуспели. Пора переходить к следующему этапу, чтобы превратить их брак в тот союз, о котором она мечтала. А для этого им с Декланом необходимо было оказаться в другом месте – и, конечно, не посреди зала на светском рауте!

Деклан очень обрадовался, когда они наконец решили покинуть Монтгомери-Хаус. По предложению Эдвины они вместе с Касси направились к Лукасте, беседовавшей с несколькими пожилыми дамами. Вдовствующая герцогиня поднялась и представила его своим подругам. После неизбежного обмена вежливыми фразами Лукаста накинула шаль и они попрощались с хозяйкой вечера, а затем направились к выходу. К облегчению Деклана, Касси предложила Лукасте поехать с нею в карете, оставив их с Эдвиной наедине на коротком пути к Стэнхоуп-стрит.

Стоило дверце кареты закрыться за ними, защитная маска Эдвины спала. Во время поездки она весело и оживленно вспоминала, что говорили некоторые из тех, с кем они сегодня встречались, объясняя важность тех или иных замечаний и знакомств. Все ее комментарии оказались весьма поучительными; ему показалось, что обстановка, царившая сейчас в карете, ему прекрасно знакома. Пока карета, трясясь, ехала по булыжной мостовой, он осознал, что рассказы Эдвины напоминали его собственные отчеты после завершения очередного тайного задания.

Чем дольше он размышлял обо всем этом, тем более удачным казалось ему его сравнение.

Свои рассуждения Эдвина завершила следующим замечанием:

– Кажется, мама была права. – В полутьме кареты их взгляды встретились. – Она нисколько не сомневалась в том, что относительно нашей свадьбы мнение света будет ориентироваться на меня – на то, как будем себя вести мы с мамой, Милли, Касси и их мужья. По ее мнению, мне только и нужно все время находиться рядом с тобой и всем своим видом показывать, насколько я рада быть твоей женой, и все будет в порядке. – Она счастливо вздохнула и придвинулась к нему поближе. – Мама, как обычно, оказалась права.

У него в голове возникли сразу несколько вопросов, но он сначала задал тот, который касался его в наибольшей степени:

– Ты и правда рада быть моей женой?

Эдвина широко улыбнулась ему. Несмотря на царившую в карете полутьму, он увидел направленный на него взгляд.

– Ты же знаешь, что да! – Она коснулась его руки и слегка ее сжала. – Я не могла бы быть счастливее.

Ее слова прозвучали очень искренне; при этом он испытал такую радость, что не смог сдержать счастливой улыбки.

Карета повернула, и ее прижало к нему.

Когда Деклан склонил к ней голову, она подняла глаза.

Их взгляды встретились и больше не отрывались друг от друга.

Кончиком пальца он нежно провел по ее пухлой нижней губе.

Она запрокинула голову, прикрыла глаза, и он склонился ниже…

Карета замедлила ход и остановилась.

Эдвина широко раскрыла глаза. Посмотрела на него в упор – их разделяло совсем небольшое расстояние. Потом губы, которые Деклан продолжал поглаживать подушечками пальцев, изогнулись в улыбке.

Он услышал, как лакей спрыгнул с задка кареты, и, глубоко вздохнув, выпрямился.

– По-моему, миледи, мы прибыли домой.

– В самом деле!

Даже в темноте Деклан видел, что ее глаза горят желанием. Когда лакей открыл дверцу кареты, Эдвина негромко сказала:

– Милый муженек, пойдем поскорее в дом!

Обоих охватило возбуждение. Бросив на мужа еще один пылкий взгляд, Эдвина повернулась к дверце. Выйдя из кареты, он помог ей сойти и, не выпуская ее руки, повел к парадному входу.

Дверь открылась перед ними прежде, чем они успели подняться. Хамфри, их новый дворецкий, с поклоном впустил их в дом.

– Сэр, миледи… Добро пожаловать домой.