С течением времени центр тяжести полностью переместился на этот последний объект. Комплектация личного состава военнослужащих, работающих здесь, внешний облик этих лагерей – все это находится под пристальным наблюдением ДИСРВ (Дирекции по инвестициям, строительству, размещению и войскам) министерства национальной обороны, которую не следует путать с ДРНХ (Дирекцией работ в народном хозяйстве). Фактически разница чисто бюрократическая, потому что в действительности обе дирекции занимаются одним и тем же: принудительным трудом.

Многие из лагерей ДИСРВ были учреждены по приказу Верховного главнокомандующего[11], потому что, как нам с гордостью говорят на партийных собраниях, «наша социалистическая армия полностью вовлечена в строительство социализма в Румынии», – вещь, которую не предвидели ни Маркс, ни Ленин – они, по своей глубокой наивности, думали, что социализм построят народы, а не армии.

Поразительным является то, что для наших политических офицеров, как, впрочем, и для нашей Коммунистической партии в целом, идеологическая, главным образом, и чисто теоретическая концепция, называемая «строительством социализма», перешла из фигурального смысла в прямой, обретая материальное наполнение. Строительство социализма означает сегодня для нашей страны рытье канав, заливка фундаментов бетоном, штукатурка стен, тёска балок и т. д.

Это странный перенос, с помощью которого идеология была заменена на грубую физическую нагрузку, составляет способ, узаконивающий принудительный труд как государственную политику и как духовное стремление, как освобождающую страсть народа, как средство его постоянного утверждения в международном плане. Не об этом ли говорят наши партийные документы?

Все-таки никогда в истории (за исключением нацистских и сталинских лагерей) принудительный труд не считался освобождающей страстью, но являлся наказанием. Безумная идея любви к труду полностью устранила социалистическое мышление и коммунистическую пропаганду, какими их выразили Маркс и Энгельс. На партийных собраниях мы делаем вывод, что опасности капитализма и империалистическая агрессия могут быть устранены только через труд. Учение Ленина и изучение марксистского мышления были замещены тачкой и лопатой. А мы – жалкие существа, которые работаем по восемнадцать часов в сутки, поднимаемся на собраниях и яростно требуем, чтобы право пролетариата на труд было узаконено в международном плане, и заявляем, полные негодования, что империализм отказывает людям в этом праве!

У наших социалистических художников выходят из-под кисти картины, изображающие людей, которые трудятся в поте лица у станка или на поле. Наши книги с рисунками показывают людей, счастливо трудящихся на строительных лесах, каменщиков, которые, улыбаясь, кладут кирпичи на раствор, и их лица светятся радостью и восхищением от собственного труда. Наши дети декламируют в школе стихи, в которых выражают свое горячее желание стать каменщиками и строителями, как их родители, и возятся в песке с игрушечными ведерками и лопатками, которые имитируют орудия труда своих родителей!

И ужасающая душу мысль о том, что через наших детей мы растим фактически новых рабов для новых ужасных хозяев и формируем основание для будущего, более позднего рабства, нас не шокирует; матери счастливо улыбаются и гладят по головке будущие «человеческие ресурсы», которые по исполнении восемнадцатилетнего возраста будут означать для государственного аппарата лишь простые цифры в каких-нибудь статистических таблицах. Мы, которые хотели отменить церковь, создали самый что ни на есть догматический и устрашающий культ: Церковь Труда!