Я уложила Френа на спину и, осторожно убрав ладони с его груди, распахнула порванную рубаху. На меня накатила волна тошноты, и я сглотнула. Когти Одакса вспороли тело Френа от плеча до бедра. Из раны хлестала кровь, густая и теплая, она стекала по моим рукам, собиралась лужицей на камнях. Авар! Я сорвала свою куртку и, свернув ее, прижала к ране так крепко, насколько могла. Ткань потемнела, из-под нее показались новые алые струйки. Кровотечение не останавливалось. Я надавила сильнее, и Френ застонал. Ко мне подбежала Джем и тоже прижала ткань. Глаза Френа закатились. Неужели он умирает?.. Я всхлипнула.

– Дариан… бери грабли и убирай бардак. – Отец опустился на колени рядом со мной. – Дай посмотреть. – Он отпихнул мои руки, стянул с раны пропитанную кровью куртку. Присвистнул. – Шрамы будут знатные.

– Он выживет?

Отец не ответил. Он приподнял Френа, чтобы Джем сумела привязать мою куртку к ране оторванными от его же окровавленной рубашки лоскутами. А потом отец легко взял Френа на руки и отнес его к подъемному механизму, свистом подзывая Шуджу. Томан привел механизм в движение, и отец с Френом оказались у Шуджи на спине.

– Мы отнесем Френа в Храм, – обратился отец к Томану, даже не глянув в мою сторону. – Уводите самцов, хорошенько их погоняйте. Я присоединюсь, как только смогу. – Он обратил свой ледяной взор на меня. – Проклятье, Майя, и почему ты не способна сосредоточиться на работе?!

Отец пригнулся, и Шуджа взмыл в воздух. Мощный взмах крыльев – и дракон, перелетев через стену загона, устремился в долину. Вскоре дракон и всадник превратились в зыбкий силуэт на фоне предрассветного неба.

Я стояла оцепеневшая. Ошеломленная.

– Я пнула фонарь совсем случайно.

Джем сжала мое плечо. Она была бледной и еле сдерживала слезы.

– Не волнуйся. Тут куда больше виновата я, чем ты.

Двор притих – все взгляды были обращены на меня.

Проклятье, Майя, и почему ты не способна сосредоточиться на работе?!

Меня охватило страшное предчувствие. Как будто моя мать шевельнулась в могиле.

Витающий в облаках укротитель драконов…

2

Мы с Дарианом собирали обломки повозки и сгребали щепки в кучу. Я старалась не всхлипывать. Томан и Джем в гробовом молчании увели лошадь в стойло. Томан явно ждал возможности оказаться с Джем наедине, чтобы, наконец, взорваться негодованием – он явно не обрадовался поведению Одакса. Джем от него еще наслушается! Она, в отличие от Томана, не родилась в семье укротителей драконов, хоть и имела неплохие задатки – иначе Томан на ней бы не женился. Однако Джем, наверное, казалась ему недостаточно умелой, и случившееся только подливало масла в огонь. Иногда брат перегибал палку, но здесь он прав: Одакс не должен был сорваться. Я не знала, сочувствовать Джем или же злиться на нее за то, что она не смогла обуздать Одакса.

Когда всадники и драконы взмыли в небо, отправляясь на охоту, я вздохнула и съежилась на каменном бортике поилки. Молчание окружающих давило, обвиняло. Раздался чей-то всхлип:

– Бедняга Френ!

Дариан обнял меня за плечи, позволил выплакаться. Я отстраненно отметила, что на моих штанах запеклась кровь: багровые потеки до сих пор виднелись на камнях, несмотря на вылитые на них ведра воды.

– Я совсем случайно задела фонарь. Я не увидела… – Вместо фразы «где ты его оставил» у меня вырвался стон. – А в неприятности в итоге влипаю почему-то только я.

– Отец не станет долго злиться…

– Все так же, как когда я в последний раз видела маму. Меня всегда…

– Не надо, Майя.

– …обвиняют, и неважно…

– Тогда не… ты не…

– Мы с тобой возились с больным дитем, а должны были заниматься работой. Но ты убежал как раз перед тем, как из-за угла появилась мама, и поэтому отчитали меня…

– Ты была маленькой, – Дариан поерзал. – И плохо помнишь, что было.