Высокий светловолосый парень вырезает ножом из деревяшки птицу. Мне лет пять, я заворожённо смотрю на его руки. Они долго будут мне сниться. А та деревянная фигурка хранится в моей комнате до сих пор. «Говорят, что птицы по-настоящему свободны, – протягивает он мне игрушку, которую я тут же прижимаю к груди, – это не так. Они каждый год возвращаются в места, где родились. Они привязаны к своим гнёздам. Все мы к чему-нибудь привязаны. Я хочу стать настолько свободным, чтобы забыть о гнезде, где вырос. Я хочу перестать возвращаться».

Мальчик лет двенадцати дарит мне горсть ярких камушков:

«Знаешь, я ведь не просто так брожу по дорогам. Я ищу. Говорят, что бродячие маги созданы для того, чтобы найти нечто, некий секрет. Они и сами не знают какой, но когда найдут – все вокруг обретут счастье. И его обязательно найду я».

Те яркие камушки мать потом отберёт у меня и выбросит. Я смогу спрятать всего один, самый яркий. Потом я подарю его Лени.

Маленькая, по-мужски стриженная женщина протягивает руки к огню, отогревает замёрзшие пальцы и смеётся: «Как же хорошо. Знаешь, девочка, надо не бояться замёрзнуть, чтобы потом почувствовать радость от огня. Мы ведь с тобой понимаем, что настоящая свобода – вот что главное. Даже если сейчас ты этого не можешь осмыслить – это всё равно придёт к тебе. Твоя кровь напомнит. Хочешь, расскажу тебе, как я стала бродячим магом? Хочешь узнать клятву бродячего мага? Вдруг ты не испугаешься и выпорхнешь на свободу. Мне кажется, что тебе не место в этом замке. Он чужой для тебя». Она показывает мне страшные, уродливые шрамы на своих запястьях. «Иногда пытаются удержать даже так. Кандалами. Заговорённое железо я превратила в кислоту. Но что такое изуродованные руки, если ты получаешь свободу? Главное – это никого не любить, иначе придётся в кислоту превратить сердце». И она почему-то плачет, раз за разом повторяя слова клятвы.

И открывая наконец глаза, я начинаю нараспев повторять вслед за говорящей в моей памяти женщиной:

– Стою на дороге, взываю к Пути, потому что свободна и могу идти. Кровь моя становится пылью у моих ног. Пыль эту подхватывает ветер. Он несёт её туда, где меня ещё не было. Я буду везде, где есть он. Я буду везде, где есть Путь. Я буду всюду под этим небом. Связываю себя с дорогой, – я махнула рукой, – связываю себя с ветром, – я вытянула руку вперёд ладонью, – связываю себя с горизонтом, – я прижала руку к груди. – Я бродячий маг! – Я опустилась на дорогу и легла прямо в грязь. – Отныне и навсегда. Моё сердце принадлежит Пути. Моё тело принадлежит Пути. Я и есть Путь!

Земля подо мной вздрогнула, ветер завыл, на горизонте засверкали зарницы. Я была принята. Теперь в случае нужды я смогу просить помощи у дороги, ветра и неба. Теперь если кто-то откажет мне в помощи или ночлеге, он навлечёт на себя их недовольство. Думая, что обряд закончен, я поднялась из дорожной грязи, и в это мгновение по небу прокатился раскат грома и молния ударила в дорогу почти у самых моих ног. Я замерла от ужаса. Когда страх прошёл, я заметила, что в грязи что-то лежит. Да как же я могла забыть – подарок неба и земли! Небольшой белый камень со сквозным отверстием. Мой знак бродячего мага. Я сорвала растущую у дороги травинку, продела её в отверстие камня, провела по ней рукой, и травинка превратилась в надёжный шнурок. Теперь можно было повесить камешек на шею. Но я ещё долго шла, просто сжимая его в руке. Впервые я что-то сделала сама. Впервые что-то принадлежало мне лично. Это только кажется, что благородным хорошо живётся. На самом деле тебе ничего не принадлежит. Всё принадлежит твоему роду. Всё, что у тебя есть, нужно передать дальше, сохранить, приумножить. Ты лишь песчинка между прошлым и будущим. Род – единственное, что имеет значение. И я предала его. Теперь мне нечего было и думать о возвращении назад. Я и не думала. Свобода окрыляла.