– Коул, сейчас мы не можем попусту терять время, – сказал мужчина плачущему ребенку.

– Папа, я говорю правду! – всхлипнул тот. – Я больше ничего не чувствую.

– Когда исчез свет?

– Только что, пока мы бежали. Я почувствовал, как он ушел из меня.

– Я не понимаю, что это значит, Коул.

– Ты должен вернуться за мамой. Теперь все будет хорошо. Плохие люди не причинят тебе вреда.

Джек посмотрел на дочь.

– Иди, – кивнула та.

– Ты серьезно? – с сомнением спросил он.

– Но ведь у тебя есть шанс, верно?

– Послушайте меня, – сказал Джек. – Не уходите с этого места. Возможно, я вернусь только завтра утром и, боюсь, в темноте не сумею вас найти.

– А если ты не вернешься? – спросила Ней.

– Если я не вернусь к середине утра, идите на запад, пока не доберетесь до границы и не найдете помощь. Коул, посмотри на меня! – Отец взял мальчика за руки и посмотрел ему в глаза. – Если ты ошибаешься, ты, возможно, никогда больше меня не увидишь. Ты это понимаешь?

Коул кивнул.

– Я не ошибаюсь.

Джек побежал по темной прерии. Его разбитые кроссовки хлюпали при каждом шаге, а сам он уже задыхался и не понимал, правильное ли выбрал направление. Со всех сторон его окружала темнота.

Через пять минут мужчина согнулся пополам: сердце отчаянно колотилось у него в груди.

Когда он снова поднял голову, то увидел красные огни на равнине – свет фар – и сквозь шум крови в ушах услышал работающие двигатели машин.

Колклу все еще задыхался, но, сообразив, что не сможет восстановить дыхание, побежал дальше, собрав все оставшиеся силы. Он ужасно боялся, что свет фар исчезнет, однако они не гасли, и больше того – не двигались.

Пот заливал мужчине глаза, и когда он попытался стереть его, огни исчезли.

Он остановился.

Шум двигателей стих.

Вокруг снова раскинулся океан безмолвного мрака.

А в следующее мгновение в темноте расцвели семь ярких вспышек. На долю секунды Джек увидел джип, на котором уехала Ди, и три окруживших его пикапа. Они находились гораздо ближе, чем он предполагал, всего в нескольких сотнях ярдов. Мужчина снова побежал, и когда на него обрушился грохот семи выстрелов, ему показалось, что у него вырывают внутренности. Последние четыреста ярдов Колклу переполняли ужас, боль и сомнения – возможно, ему следовало остаться с детьми. Теперь он найдет свою жену мертвой, погибнет сам и никогда больше не увидит детей. А они ведь почти спаслись!

Он остановился ярдах в двадцати от машин, чувствуя, что у него практически не осталось сил.

Казалось, в его сознании воют сирены. Темнота вокруг него начала вращаться.

Он наклонился, и его вырвало в траву.

Но потом Джек снова выпрямился и побрел мимо пикапов к джипу.

Дверь со стороны водителя оставалась распахнутой. Сильно пахло порохом, но Колклу все равно шел сквозь дым, дожидаясь выстрелов и нападения.

Когда Джек увидел их, то остановился, еще не понимая, что все это значит. Очевидно, он что-то упустил… Его мозг не мог осмыслить получаемую информацию – мужчина потратил слишком много физических сил.

Ему пришлось дважды пересчитать их.

Семь человек лежали в траве вокруг джипа. Все они были мертвы: каждый получил пулю в голову. Рядом лежали их пистолеты.

В тусклом свете, падавшем из джипа, Колклу увидел восьмого члена отряда, который сидел на корточках возле правого переднего колеса, засунув в рот дуло большого револьвера. По его лицу струились слезы. Мужчина был одет в шерстяной жилет, и на его покрытое угрями лицо падала прядь светлых волос.

Увидев Джека, он вытащил дуло пистолета изо рта.

– Я не могу это сделать, – сказал он и протянул ему оружие. – Пожалуйста…

– Что? – не понял Колклу.

– Убейте меня.