Вопрос. Вы можете назвать какое-нибудь судебное постановление или закон, согласно которому сотрудники министерства юстиции имеют полномочия на арест?

Ответ. Нет, я об этом ничего не знаю, господин судья…

Вопрос. Вам были даны инструкции так действовать?

Ответ. Мы так поняли.

Вопрос. Письменные инструкции?

Ответ. Нет. В Вашингтоне у нас было совещание… с господином Гувером…

Вопрос. Кто такой господин Гувер?[71]

Ответ. Господин Гувер – должностное лицо в министерстве юстиции.

Гувер не горел желанием давать свидетельские показания под присягой об облавах. Просидев полтора дня на слушании убийственных свидетельских показаний, он покинул здание суда и упаковал вещи.

«По-видимому, это дело было проведено согласно современной теории об искусстве управлять государством: сначала вешай, потом суди»[72], – написал судья в судебном решении об освобождении тринадцати заключенных на Оленьем острове под залог 500 долларов. В окончательном заключении суда он назвал поведение сотрудников Бюро незаконным и неконституционным. Правительство создало «шпионскую сеть», которая «уничтожает надежду и доверие и распространяет ненависть», – заключил он. «Толпа – это толпа, состоит ли она из правительственных чиновников, действующих по инструкции из министерства юстиции, или преступников, бездельников и порочных людей».

Министерство юстиции так и не оспорило постановление судьи Андерсона.

«Везде видеть «красных»

Гувер возвратился в Вашингтон, чтобы встретиться со своим новым непримиримым противником – Луисом Ф. Постом, семидесятиоднолетним помощником министра труда. 10 апреля, через три дня после провальной поездки Гувера в Бостон, Пост выбросил более тысячи из остававшихся дел о депортации.

Пост всю свою жизнь был либералом, который знал Эмму Гольдман и восхищался ею. В качестве чиновника министерства труда, курировавшего федеральную систему иммиграции, он тоже подписал приказ на ее депортацию. Теперь он использовал все свои административные полномочия, чтобы пересмотреть дела около 1400 людей, которые были арестованы во время облав на «красных». Он обнаружил, что приблизительно в трех из четырех дел Бюро нарушало закон. Многие сотни задержанных не были членами коммунистической партии: их имена были переписаны со списков членов социалистической партии, они зашли в зал заседаний коммунистов из любопытства или их «замели» по ошибке. Пост также отбросил дела, в которых заключенным было отказано в адвокате или их судили на основании незаконно полученных улик. Он действовал, руководствуясь буквой закона, а не духом времени. Такими темпами 4 или 5 тысяч дел, связанных с облавами на «красных», оказались бы потерянными.

Гувер повел яростную контратаку, которая ознаменовала появление новой американской практики – политического надзора за его выдающимися противниками.

Он собрал досье на политические связи Поста с людьми, придерживавшимися левых взглядов, и послал его ключевым фигурам в конгрессе. Его целью было убрать Поста с должности и отменить его постановления. Его первое вторжение в сферу политической войны на высших уровнях правительства изначально имело успех. Комитет по процедурным вопросам палаты представителей принял ходатайство об официальном расследовании поведения Луиса Поста и назначил слушания через четыре недели.

Министр юстиции Палмер пошел с делом Гувера в Белый дом. Палмер потребовал немедленной аудиенции у президента. Это привело к тому, что первое заседание кабинета было созвано Вудро Вильсоном через семь месяцев. Белый дом стал медицинским изолятором для Вильсона с того момента, когда его постиг катастрофический удар.