Целый ряд стран – 128, по последним подсчетам, – следует рекомендациям ПВИЗ по лечению лекарственно-устойчивых форм туберкулеза. Справедливо будет отметить, что ПВИЗ не только доказали миру, что такое лечение возможно, но и разработали действенные способы его осуществления. И, пожалуй, столь же справедливо будет напомнить, что все эти усилия, ныне прилагаемые на международном уровне, были бы немыслимы без упорных, изобретательных и в итоге успешных попыток Джима Кима снизить цены на необходимые препараты.

Когда “За горами – горы” вышли из типографии, Джим Ким только-только начал работать на Всемирную организацию здравоохранения. На тот момент, в 2003 году, всего 300 тысяч человек лечились от СПИДа в странах, деликатно называемых “развивающимися”. Попав в ВОЗ, Джим организовал кампанию по увеличению их числа до 3 миллионов к 2005 году – он окрестил это мероприятие “3 к 5”. Недостижимая цель, считали многие – и оказались правы. К 2005 году количество пациентов, получающих лечение, увеличилось на миллион с чем-то, а их общее число в Африке возросло в восемь раз. Невозможно предсказать, к чему приведет подобный “провал” в конечном итоге, но чиновники, два года назад выступавшие против повсеместного лечения СПИДа, уже стали заявлять, что они с самого начала были за. В высших эшелонах международного здравоохранения кампания “3 к 5” произвела эффект “шара для боулинга, брошенного на шахматную доску”, как выразился Джим Ким. Он вернулся в Бостон и в ПВИЗ, чтобы, помимо прочего, возглавить Отдел общемирового равенства в здравоохранении – оплот союзников ПВИЗ внутри больницы Бригем-энд-Уименс. Весной 2009 года его назначили президентом Дартмутского колледжа.

Издали следя за переменами в ПВИЗ, я порой тревожился, а порой просто поражался. ПВИЗ продолжают работать над искоренением лекарственно-устойчивого туберкулеза в Перу и в России, в основном выступая в роли консультанта либо партнера других международных организаций и местных властей. (Когда ПВИЗ только начинали работать в Томске, туберкулез был главной причиной смертности среди заключенных. К 2003 году процент смертей от ТБ упал до нуля и с тех пор оставался низким.) Также ПВИЗ продолжают заботиться о неимущих больных СПИДом в Бостоне и поддерживают на плаву маленькие проекты в Мексике и Гватемале. Проникли они и в Африку – в живущую за чертой бедности республику Малави и в маленькое горное Королевство Лесото, где свирепствует одна из самых страшных в мире эпидемий СПИДа. Очень широко развернулись ПВИЗ в Руанде, а недавно пришли и в соседнюю Бурунди, еще не оправившуюся после тринадцати лет этнической гражданской войны. В общем и целом организация сейчас напрямую обслуживает около двух миллионов больных, обеспечивая большинство из них тем же, чем она давно обеспечивает жителей Гаити, – здравоохранением в расширенном понимании Пола Фармера.

Время от времени я задавался вопросом, не слишком ли ПВИЗ распыляют свои силы. Они получают гранты от правительств и фондов, но на многие аспекты их деятельности грантов особо не получишь – ведь они лечат не только СПИД, но и весь ассортимент человеческих болезней, включая, например, эклампсию и ножевые ранения. Так что ПВИЗ всегда будут в значительной степени полагаться на частные пожертвования. Но пока им удается бесперебойно оплачивать счета, отчасти путем экономии на себе – всего пять процентов частных пожертвований идут на административные расходы. Члены организации верят, что она должна расти – это “моральный императив”, по выражению Фармера. В эпоху, когда носителями ВИЧ являются около зз миллионов человек – и это лишь одна из текущих глобальных катастроф в сфере здравоохранения, – с такой позицией трудно спорить.