Ромка и Пётр уехали в расположение своих сотен, а я направился в резиденцию военного губернатора. Поприсутствовал на вечернем совещании, узнал, что завтра пришедшие сотни при двух орудиях направятся к первому посту. По дороге уточнят обстановку в маньчжурских деревнях зазейского клина. Если возникнет необходимость, то зачистят его от вооруженных хунхузов. Спавшихся китайцев чуть больше трех сотен вновь разместили на лесопилке. Их решили использовать на городских работах, как военнопленных. Пристрелка орудий была проведена, и завтра с утра артиллеристы попытаются нанести эффективный ответный удар по Сахаляну.

Грибский с полковником Печёнкиным, который должен был возглавить поход двух сотен, меня не отпустил, оставив помогать военному коменданту в городе. С Иваном Николаевичем Печёнкиным у меня были сложные отношения. В своё время, он как бы присвоил себе смерть, убитого мною хунхузского главаря Золотого Лю, стал через это войсковым старшиной. Шесть лет назад получил полковника и принял под командование Амурский казачий полк.

Мы с ним пересекались несколько раз, когда я со своей конвойной сотней и пулемётными командами гонял хунхузов по Приамурью в девяносто четвертом — девяносто пятом годах. В общем, служить под его началом мне бы не хотелось, но если получится, своих братов я под своё командование у него как-нибудь выцарапаю.

После совещания направился в больницу. Кое-как удалось вытащить Бутягиных и Машу в дом Касьянова, где они смогли привести себя в порядок, переодеться, нормально поужинать. После этого они вернулись в больницу, а я на позиции на набережной, куда уже прибыли мои пулемётные расчеты. Возможности ночного десанта с китайского берега никто не отменял, поэтому лучше быть поближе к прогнозируемым событиям. От Хохлова узнал, что якуты пополнили свои счета, но не так эффективно, как с утра. Потери научили китайцев прятаться в траншеях. К охоте за ними присоединилось ещё несколько метких стрелков. Особенно отличился черкес из охраны Амурского пароходства. Тот за несколько часов записал на себя около десятка убитых на том берегу и хочет переговорить со мной о возможности награды в виде винтовки. Сказав денщику, чтобы тот с утра привёл ко мне этого черкеса, завалился на свою лежанку в траншее в надежде, что китайцы ночью не сунутся и можно будет выспаться. Отрубился мгновенно.

Утро четвёртого числа началось весело. Не дожидаясь, пока на той стороне закончится завтрак, дружно дали залп наши пушки. За первым залпом последовал следующий. Потом орудия уже стреляли вразнобой, видимо, с учетом корректировки огня. В бинокль было видно, что в Сахаляне загорелось несколько зданий. Учитывая, какая последние дни стояла жара, можно было ожидать распространения пожара на другие строения. После этого орудийный огонь был перенесён на берег, в результате чего все лодки и несколько джонок у причалов были потоплены.

— Ваше высокоблагородие, я черкеса привёл, как Вы просили, — услышал в грохоте выстрелов голос денщика.

Опустив бинокль на грудь, повернулся и увидел рядом с Хохловым яркого представителя горских народов Кавказа. Черная черкеска с газырницами, из которых виднелись серебряные головки газырей, алый бешмет, черные штаны, заправленные не в ноговицы, а в хорошие кавалерийские сапоги. На поясе висел кинжал в богатой отделке серебром. На голове горца невысокая папаха белого цвета, которая оттеняла смуглое лицо, заросшее иссиня черной бородой с усами. В руках черкес держал старенькую винтовку Бердана.

— Как зовут? — спросил я горца.

— Тугуз, Ваше высокоблагородие, — без какого-либо акцента ответил черкес, с достоинством склонив голову.

— Что у тебя ко мне?

— Хочу винтовку и патроны на тех же условиях, как у якута. Денег за убитых не надо.

— Хорошо, — согласился я и обратился уже к денщику. — Севастьяныч, выдай Тугузу кофр с винтовкой и патронами.

— Слушаюсь, Ваше высокоблагородие.

— Благодарствую, Ваше благородие.