Поход - Игорь Валериев (2020)

За мной на причал посыпались казаки. Первые номера навели мадсены на ополченцев. За казаками начали выпрыгивать стрелки и, повинуясь команде офицера, дублируемой унтерами, начали в две шеренги выстраиваться за моей спиной.

Не успели ополченцы сформировать что-то похожее на строй, как из него раздались испуганные крики: «смотрите…», «хунхузы…», «маньчжуры…», «надо бежать…» и прочее.

Повернувшись в сторону дороги на Тамбовку, куда показывали кричащие, я увидел клубы пыли и вскинул к глазам бинокль.

— Молчать! Прекратить панику! — надсаживая голо, рявкнул я. — Это казаки! Четвертая сотня!

Почему именно четвертая, да потому что впереди всех я в бинокль рассмотрел офицера с рыжим чубом. Вскоре Ромка подлетел к строю и резко осадил коня. Сопровождал его десяток казаков.

— Господин капитан, полковник Печёнкин направил меня узнать, в чём причина открытия огня и что происходит?

— Где господин полковник?

— Вместе с сотнями и орудиями следует сюда к перевозу, — ответил Ромка, вытирая пыль с губ. — Мы вчера встали на постой в Тамбовке, после того как проверили маньчжурские деревни в Гильчинской волости. В самом Гильчине хунхузов почти под сотню уничтожили. У них даже три пушки было. С утра услышали стрельбу в стороне первого поста, которая начала смещаться в сторону города. Иван Николаевич принял решение вести свой отряд к перевозу.

— Это хорошо. Скачи к нему и доложи, что на первый пост напал отряд китайских войск в составе более двух тысяч человек с пятью пушками. Ополченцы с поста сбежали. Рота Басова и казаки Вертопрахова под командованием полковника Гинейко под непрекращающимися атаками противника отступают от пикета к перевозу. Я с двумя взводами стрелков и пятью пулемётными расчетами привожу сбежавших дружинников в чувство и начинаю организовывать оборону. В городе и области объявлено военное положение. И лучше вам поторопиться. По городу ходят слухи, что китайцы переправились через Амур выше Верхне-Благовещенской станицы.

— Слушаюсь, господин капитан, — Ромка козырнул, потом огрел круп коня нагайкой и с места рванул галопом. За ним унёсся десяток казаков.

Минут через двадцать, пока я приводил в порядок дружинников, которых с учетом всё прибывающих набралось уже около трех сотен, а стрелки с пулемётными расчетами готовили позиции, одновременно на дороге от Тамбовки и от первого поста вдоль реки появились солдаты и казаки. Наблюдая в бинокль, я увидел, что отряд полковника Гинейко никто не преследует.

Вскоре состоялось совещание офицеров под руководством полковника Печёнкина. Было принято решение отрядам Гинейко и Печенкина выдвигаться к первому посту. За ними должны были выйти дружинники, под руководством десятка казаков. Многим из горе-вояк надо было найти брошенные винтовки, с которыми так тяжело было бежать. Этим Аникиным-воинам я объяснил, что их ждёт за утерю выданного казённого оружия в условиях военного положения. Те прониклись и даже хотели идти впереди солдат и стрелков, кому же на каторгу хочется.

Я же со своим сводным отрядом стрелков возвращался в город. На левом берегу перевоза решили оставить сотню наиболее боеспособных ополченцев из Тамбовки и оба парохода.