Мы отобрали сто тинейджеров в возрасте от 13 до 19 лет. Почти все они являлись выходцами из низших социальных слоев – дети уголовников, отпрыски пьяниц и наркодилеров. Эд убеждал меня, что если мы получим очевидные результаты, то сможем помогать и другим людям. Буквально, если мой социальный аскетизм способен облегчить земное существование трудного подростка, то он сможет помочь вообще всем, потому что хуже запутавшегося тинейджера зверя нет.

Эд велел всем испытуемым полностью отказаться от социальных контактов – как реальных, так и виртуальных, оставив исключительно небольшой круг людей, общение с которыми приносило радость и положительные эмоции.

Всем ста детям надлежало тщательно обдумать свой выбор и безжалостно отсечь всех, кто не подходил под довольно жесткие критерии. А чтобы подросткам было проще разобраться в собственных чувствах, Эд разработал для них специальные критерии отбора. Так, человек мог остаться в кругу общения испытуемого, если он отвечал всем нижеследующим требованиям. Подросток должен быть утвердительно ответить на список вопросов, выглядящий таким образом:

– Этот человек ни разу не предал меня (Да\Нет)

– Этот человек приносит в мою жизнь только радость (Да\Нет)

– Этот человек старается заботиться обо мне (Да\Нет)

– Этот человек определенно может чем-то пожертвовать ради меня (Да\Нет)

– Я чувствую себя счастливым, когда этот человек находится рядом (Да\Нет)

– Этот человек важен для меня так же, как я важен для него (Да\Нет)

– Моя жизнь без этого человека станет печальной и не такой, как раньше (Да\Нет)

– Я ощущаю сильную эмоциональную связь с этим человеком (Да\Нет)

– Я являюсь важной частью жизни этого человека, как и он – моей (Да\Нет)

– Этот человек освещает мою жизнь и делает меня лучше (Да\Нет)

Примечательно, что даже у тех подростков, которые вели активную социальную жизнь, в конечном итоге не набралось даже пятерки кандидатов, подходящих на роль «этого человека». Выяснилось, что более 99% всех социальных контактов поддерживается по самым различным причинам, но совсем не из-за чувства привязанности или желания ощутить радость от общения.

При этом люди, не вошедшие в заветный список, оценивались по еще одной шкале. Так, Эд ввел второй список вопросов, где дети должны были вспомнить, ощущали ли они чувство напряжения и неловкости, поддерживая контакт с отсеянными кандидатами, делали ли они это из-за каких-то навязанных причин, а не по собственному желанию и так далее.

В конечном итоге, Эд желал выяснить, на самом ли деле человеку необходим столь обширный круг общения, чтобы чувствовать себя счастливым, значимым и успешным. И как способна измениться реальность, если безжалостно фильтровать свои социальные контакты, оставляя в своей жизни исключительно самых необходимых людей.

Всем испытуемым было позволено сообщить отсеянному кругу то, что это необходимо в рамках социального эксперимента. Во-первых, так было проще прервать контакт, во-вторых, не все подростки решались брать ответственность за прерывание связи на себя. Кому-то было неудобно, другим – стыдно, третьи боялись быть осужденными за такой поступок, четвертые опасались утратить свой вес в обществе друзей и знакомых. Эксперимент освобождал их от этого груза, в буквальном смысле развязывая руки.

Каждый день Эд собирал данные через электронную почту. Участники эксперимента отправляли Эду одну и ту же анкету, заполняемую на протяжении тридцати дней, вплоть до окончания эксперимента. В первые дни исследования ничего необычного замечено нами не было – дети не подмечали каких-то разительных отличий в своей жизни или в моральных ощущениях.

Но все резко переменилось по окончании первой недели нашего социального эксперимента. Если в предыдущие дни дети не замечали весомых изменений и отвечали, что радости в их душе не прибавилось, то с началом второй недели эксперимента показатели резко подскочили.