– Уже? Да чего ты, Ликусик, ща прокатимся с ветерком, ты разве спешишь?

– Остановите, умоляю, я не хочу никуда ехать! – закричала я, запуская трясущуюся руку в сумку. Телефон – господи милосердный! – он не провалился на дно сумки, как обычно случалось, а лежал на самом верху, уютно устроившись на корешках книг. Я на ощупь нажала кнопку быстрого вызова. «Только возьми трубку, Алъхен! Возьми и просто слушай!»

– Какая ты шустрая дрянь, – сказал мне задний и ударил меня так, что потемнело в глазах. Я сжалась в комок и обхватила голову руками. Водила отнял мою сумку и вышвырнул в окно.

– Я из тебя дух вышибу, когда приедем, вкурила? – рявкнул мне он. И тут меня прошибла такая отчаянная, дикая и дерзкая мысль, что оборвалось дыхание: «Или я из тебя».

* * *

Я как будто впала в транс, в голове лихорадочно вертелось: «Ты должна сделать это. А иначе тебя пустят на котлеты, Вернер!» в мозгу мгновенно созрел и оброс деталями сумасшедший, но единственный из всех возможных план.

Я сунула руки в карманы и, нашептывая благодарности всем святым и богам, нащупала в кармане кнопку. Пластиковая шляпка и острый, как игла, кончик. Сегодня на этом кончике умещается вся моя жизнь.

Потом нашла ремень безопасности и пристегнулась.

– Поздно переживать о своей безопасности, – ухмыльнулся водила.

– Где педаль тормоза? – спросила я дрожащим голосом.

Я не умела водить машину, я вообще практически ничего о них не знала, о чем сейчас невероятно жалела.

– Мне нужно знать, пожалуйста, – попросила я. Со стороны это наверняка смахивало на первые признаки сумасшествия.

– Средняя, Ликусик, – смилостивился тот.

Я вытащила кнопку, стиснула зубы и чиркнула по наружной стороне предплечья, вдавливая острый конец глубоко в кожу. Сердце дернулось от резкой боли, по руке поползла струя крови, стало трудно дышать. Я зажмурилась, мысленно рисуя перед собой загорелое лицо того, кто сидел за рулем, и сконцентрировала на нем утекающие остатки сознания.

* * *

Возможно, это было такой же идиотской затеей, как, например, пробовать силой мысли воздействовать на частоту сердцебиения или пытаться смотреть сны по заданному сюжету. Но когда твоя жизнь висит на волоске, ты не думаешь, возможно это или нет, ты просто делаешь это. Я распахнула глаза и задохнулась от восторга и ужаса одновременно: руль машины, несущейся с бешеной скоростью по темной трассе, был в моих руках!

Справа повисло на ремне безопасности мое родное тело.

– Димон, да она в отключке, – хохотнул задний, тряхнув мое тело за плечо и тут же одернув свою лапу. – И гляди, резанула себя! Опять психопатка попалась.

– Психопатка, угадал, ублюдок, – прошипела я чужим хриплым голосом и, вцепившись в руль загорелыми ручищами, вжала педаль тормоза в пол.

Машину на бешеной скорости начало заносить в сторону, руль рванул из рук, и я интуитивно вывернула его в сторону, противоположную завороту. Нас тряхнуло на какой-то яме, и в следующую секунду раздался ужасный звук лопающегося стекла. Машина налетела на небольшое дерево, подмяла его под себя и, сильно сбросив скорость, тут же врезалась в следующее. Только благодаря этому двойному препятствию тело, в котором я сейчас сидела, не размазало по приборной доске. Я отделалась оглушающим ударом головой о лобовое стекло, и глаза тотчас залило красной волной.

О боже, как больно…

С заднего сиденья доносились хриплые вопли и дичайшие ругательства. Я оглянулась на свое тело, засыпанное стеклом. Оно выглядело совершенно неповрежденным…

– Димон! Ты опух?! Да какого х…

Я толкнула дверь, к счастью, ее не заклинило, выскочила из машины, выволокла наружу свое тело, стараясь не сильно поранить его о куски стекла, которые засыпали все вокруг. После неистовой борьбы с рулем тело показалось пушинкой. Я взвалила его на плечо и рванула к трассе на плохо гнущихся ногах.