Сколько у меня в запасе? Пять минут? Десять? Прежде чем я снова стану хилой школьницей, а владелец этих загорелых ручищ просто раздавит меня, как цыпленка! Голова раскалывалась от боли, лицо превратилось в одну большую пульсирующую рану. Я выбежала на трассу и понеслась в ту сторону, где вдалеке сияли две точки приближающихся фар. Я остановилась посреди дороги, переваливая свое тело с плеча на изгибы локтей, кровь капала с лица на мою куртку и майку. «Они подумают, что мы – жертвы аварии, и остановятся! Нужно просто передать им мое тем и бежать! И тогда я спасена!» я смотрела на приближающиеся огни и чувствовала, как из глаз льет, смешиваясь с кровью, соленая-соленая вода.

Машина остановилась прямо передо мной, и я заморгала, ослепленная кровавой пеленой и светом фар. Из машины вышел человек и шагнул в полосу света. Я покачнулась на ногах: снова это зубодробительное чувство ирреальности происходящего. Наверное, девятка разбилась вдребезги и мне снится мой последний, невыносимо сладкий сон: ко мне идет Феликс, я узнаю его походку, его одежду, его волосы, его изумленное лицо… Пусть эта агония длится вечно.

* * *

Я протянула ему свое тело на вытянутых руках и, как только он взял его – так легко, как будто оно ничего не весило, – я отступила назад в темноту и приготовилась к побегу. Увезти это тело отсюда как можно дальше, чтобы его владелец не смог потом преследовать меня…

– Уезжай, – прохрипела я. – Бери ее и уезжай отсюда.

Феликс заколебался, изучая мою окровавленную физиономию.

– Тебе тоже нужна помощь.

– Ты что, не понял?! – взревела я, приходя в ужас от собственного голоса. – Увози ее отсюда, бога ради! Проваливай!

В третий раз повторять не пришлось, Феликс повернулся к машине, переложил в салон мое тело и сел за руль. Он медлил.

– Езжай! – закричала я, ударяя ладонями по стеклу машины. «Ауди» дала задний ход, круто разворачиваясь на месте, а потом рванула по трассе в обратную сторону.

И тут позади меня раздался голос второго похитителя – голос, который я надеялась больше никогда не услышать:

– Димон, че ты задумал?! Ты упоролся в кашу или че ты творишь?!

Не успела я обернуться, как он сшиб меня с ног и придавил к земле. Я повернула голову, встретилась с нападавшим взглядом и – узнала его! Этот тип был у нас дома тем вечером, когда Феликс притащил в дом своих приятелей! Это его я просила потушить сигарету, стоя посреди гостиной и кутаясь в плед!

– Ты совсем двинулся, да?! Решил нас всех в дерьмо зарыть?! – заорал он. – Где девка?!

– Там, где о ней позаботятся, – прохрипела я. – А уж она позаботится о тебе, она не успокоится, пока не спустит на тебя всех ментов в городе!

А дальше все было как в кошмарном сне: белобрысый вскочил на ноги и зарядил мне ботинком в грудь – моя ключица хрустнула от удара, как вафельный батончик. Я свернулась в клубок, прикрывая голову руками. Я не собиралась защищать это тело, но руки действовали на автомате.

– Получай, крысеныш, – прошипел тот, и тут же раздался громкий хлопок. То, что это выстрел, я осознала только тогда, когда грудную клетку вспорола резкая боль, а сознание начало гаснуть.

* * *

Я разомкнула глаза и заплакала от радости: я в машине Феликса, я в безопасности, я жива! В ту же секунду меня скрутило от ужасной рези в груди, зубы и кулаки непроизвольно сжались, дышать стало трудно, как будто на шею накинули петлю. Кажется, я все-таки что-то повредила, когда машина врезалась в дерево. Майка на груди была черной от засыхающей крови. Я повернула голову: Феликса в машине не было. О нет, нет, нет! Я распахнула дверь и хотела бежать за ним, но боль в груди усилилась, ноги подкосились, и я рухнула на землю.

– Феликс! Вернись! – заорала я ему вслед. – Не вздумай подбирать его!