Игрушки богов - Алексей Свадковский (2019)

– Возможно, те люди и вправду заслужили свою кару: врач, предавший свой долг ради блеска монет, город, в котором нет места для людей… Но ведь и ты убивала совсем не тех, кто причинил тебе зло.

– Я служила Хаосу и несла его волю! – Дева Боли не сдавалась: она не могла и не хотела признать свою не правоту.

– И снова нет, – голос Эррубиэля полон грусти. – Ты служила лишь себе и своим желаниям. Хаос дал тебе лишь силу, а все остальное ты делала сама.

Санхара еще что-то хотела возразить но… она знала правду.

– Что меня ждет? – в голосе ее не было раскаянья. Она понимала и принимала свою судьбу. Где-то в глубине души Дева всегда знала, что расплата за все содеянное ею когда-нибудь наступит, но она не ждала, что это будет так скоро.

– Небытие или перерождение. Ты можешь окончательно исчезнуть, раствориться в пустоте, окончательно покинув этот мир, или переродиться, став демоном. Тогда ты утратишь остатки человечности, все то хорошее, что когда-то в тебе было, забудешь всех и вся. И станешь одной из тварей в ночи, не видящих солнца.

Санхара задумалась ненадолго. Она слишком устала от всего. Тьма, смерть, боль, пресмыкание и ненависть – то чем и ради чего живут демоны. Только не так! Что угодно, но только не это! Лучше забвение и пустота, но не бесконечный ад.

– Хорошо, да будет так.

Копье вновь возникло в руках серафима, легкое прикосновение, и пламя охватило тело Санны. Боль заполнила ее разум, пламя пожирало ее плоть – а у нее перед глазами вновь возникло лицо мамы, молодой и красивой, такой, какой она ее не видела никогда. Ее руки крепко обняли дочь, унимая боль.

– Тише, моя девочка. Тшшш… все будет хорошо.

– Мама, а ты больше не умрешь?

– Теперь уже нет. Теперь мы будем вечно с тобой вместе. А пока поспи, моя хорошая, поспи…

Легкие песчинки праха – то немногое, что осталось от предводительницы Дев Боли – опускались на землю. Эррубиэль проводил их взглядом, спустился вниз, по его телу пробежала волна преображения, и вместо восьмикрылого гиганта на землю опустился юноша, сжимавший в руках посох пастуха.

Он неспешно пошел к ассирэю, все еще плененному Сетью страданий, попутно убирая следы недавней схватки. Взмах руки – и на месте обгоревших проплешин на земле появляется зелень травы, новый взмах – и из огромной вспученной ямы, где умер подземный червь, призванный Санхарой, вылетели желтоватые кристаллы талиина, от которых во всю вился густой темно-желтый дым. Прикосновение посоха к ним, и они рассыпались кусками сажи и пепла.

Наконец серафим подошел к зверю. Новый взмах посоха, и прочная сеть, сумевшая устоять перед клыками и когтями Стража богов, начала распадаться на куски. Красные кристаллы с вырезанными на них символами власти, оторвавшись от земли, подлетели к Эррубиэлю, и он коснулся каждого из них посохом, очищая от печати подчинения: сотни плененных душ смертных радостными огоньками устремились вверх, возвращаясь в эфир к колесу обновления и новым жизням.

Освобожденный ассирэй тяжело и трудно дышал. На шкуре алели кровавые борозды – остатки сил были досуха выпиты сетью, брошенной демонессой. Серафим, видя это, слегка коснулся своим посохом мантикоры, и ее тело на время охватила волна силы, излечившая раны и вновь вернувшая силы изможденному прошедшей схваткой Стражу богов.

С земли уже поднялся не зверь, а его хозяин. Игрок, хаосит, тот, с кем у Гнева Паладиуса всегда был короткий разговор. Но не в этот раз.

– Ты не слишком торопился прийти на помощь. Ловил на меня, как на живца, рыбу покрупнее? – голос хаосита хриплый и уставший, но у Игрока хватает смелости не отводить глаз и смотреть на Предводителя Небесного легиона прямо.

После недолгой паузы Эррубиэль все-таки ответил: