Девушка с татуировкой дракона - Стиг Ларссон (2015)

– Это означает лишь, что множество крупных спекулянтов сейчас перекинут свои пакеты акций из шведских предприятий в немецкие. Следовательно, задача дерзких журналистов – идентифицировать личности этих финансовых воротил и заклеймить их государственными изменниками. Они систематически – и, возможно, сознательно – наносят ущерб шведской экономике во имя удовлетворения корыстных интересов – своих и своих клиентов.

Затем «Та, с канала ТВ‑4» совершила роковую ошибку, задав именно тот вопрос, на который рассчитывал Микаэль.

– Значит, вы полагаете, что СМИ не несут никакой ответственности за происходящее?

– Нет, СМИ как раз в высшей степени ответственны. В течение как минимум двадцати лет большинство экономических обозревателей не уделяли деятельности Ханса Эрика Веннерстрёма никакого внимания. Напротив, они всячески благоволили ему, способствовали его престижу, творили из него кумира. Если бы они в последние двадцать лет честно выполняли свою работу, мы сегодня не пришли бы к тому, к чему пришли.

Это выступление Микаэля переломило весь ход событий. Потом Эрика Бергер уже не сомневалась: именно после того, как Микаэль так уверенно выступил по телевидению в защиту своих убеждений, шведские массмедиа признали, что материал содержит факты и только факты. И хотя до этого «Миллениум» уже неделю удерживал первенство во всех рейтингах прессы, именно благодаря выступлению Микаэля эта история фактически обрела общенациональный и даже международный масштаб.

После его интервью дело Веннерстрёма как-то плавно переместилось от экономических обозревателей под крыло к редакторам криминальных колонок. Таким образом, редакции газет и журналов открыли для себя новые горизонты. Раньше репортеры-криминалисты очень редко писали об экономических преступлениях, разве что только о русской мафии или о югославских сигаретных контрабандистах. От них не ждали расследований о запутанных биржевых махинациях. Одна из вечерних газет даже прислушалась к пророчеству Микаэля Блумквиста и поместила на два разворота портреты нескольких крупнейших биржевых брокеров, которые как раз азартно скупали немецкие ценные бумаги, под общим заголовком: «Они распродают свою страну». Многим героям публикаций предложили прокомментировать высказанные утверждения, и все отказались это сделать. Однако торговля акциями в тот день значительно сократилась, а несколько маклеров, пожелавших предстать прогрессивными патриотами, даже пошли против течения. Микаэль Блумквист торжествовал.

Давление усиливалось, и серьезные мужчины в темных костюмах, озабоченно наморщив лбы и нарушив важнейшее правило столь закрытого сообщества, как узкий круг шведских финансистов, решили высказаться о своем коллеге. Внезапно на экране телевизора появились вышедшие на пенсию экс-директора корпорации «Вольво», главы ведущих предприятий и банков, которые отвечали на вопросы, стараясь предотвратить тяжелые последствия. Все понимали, что ситуация зашла слишком далеко и необходимо немедленно дистанцироваться от «Веннерстрём груп» и распродать их акции. Веннерстрём, как утверждали они почти в один голос, все-таки был не настоящим промышленником, они никогда не считали его по-настоящему членом своего «клуба». Кто-то даже припомнил, что он, в сущности, заурядный работяга из Норрланда, который, возможно, просто не выдержал испытания богатством и успехом. Кто-то описывал его линию поведения как «личную трагедию». Другие признавались, что уже очень давно не слишком-то симпатизируют Веннерстрёму – он чересчур хвастливый и неотесанный мужлан.

На протяжении следующих недель, после того, как все ознакомились с публикациями «Миллениума» и связали все звенья в единую цепь, империю Веннерстрёма с ее сомнительными компаниями стали сравнивать с центром международной мафии, который не пренебрегал ничем – ни нелегальной торговлей оружием, ни отмыванием денег от южноамериканской торговли наркотиками, ни проституцией в Нью-Йорке, ни даже сексуальной эксплуатацией детей в Мексике.