– Это ненадолго. – обещаю ей. – Уж больно у нас красивые получаются дети.

– Это точно, – смеётся Ритка, и Соня недовольно кряхтит.

Мы склоняемся над ней и воркуем-воркуем-воркуем, возвращая себе каждую потерянную секунду рядом с дочкой.

Эпилог

Я просыпаюсь от яркого солнечного света, что пробивается даже сквозь сомкнутые веки. С улицы доносится смех, и я иду на этот звук, самый любимый звук в целом мире. Выхожу на крыльцо, отодвигая в сторону тюль на двери, босыми ногами спрыгиваю со ступеньки на ступеньку и утопаю в росистой траве. Щурюсь на солнце, пытаясь отыскать глазами источник звука, а отыскав, не хочу больше терять ни секунды. Иду к ним.

Ярослав сидит, прислонившись спиной к шершавому стволу цветущей яблони, а у него на руках, оттягивая в стороны уши мужчины, весело хохочет моя малышка.

Яр поднимает взгляд на меня, щекочет маленький животик, целует крохотный носик и говорит ей:

– А кто это у нас проснулся? Смотри скорее, принцесса, – поворачивает малышку ко мне. – Наша мамочка!

Девочка задорно хохочет и дёргается в крепких мужских руках, а я понимаю, что не могу ступить и шагу. Ноги становятся ватными, огромный болезненный ком встаёт поперёк груди, мешая дышать. И я замираю на месте, молчаливо глядя в их сторону.

Рядом с моим Яром сидит его бывшая жена. Ангелина сбросила туфли и пиджак и сверкает идеальным декольте, напомаженными губами. И рядом с моим мужчиной и моим ребёнком она смотрится просто… идеально. Она куда больше подходит Власову. Яркая, красивая, умная! Куда мне до неё!

Ярослав хмурится и поджимает губы. Передаёт дочку Ангелине, и та с готовностью подхватывает Сонечку, бегло целуя пухлую щёчку.

Мужчина с лёгкостью поднимается на ноги и подходит ко мне, заглядывая в лицо.

– Рита, все в порядке? – спрашивает он тихо.

Всё совсем не в порядке. Хотелось бы, чтобы было иначе, но пока так. Я не могу пересилить себя. Не получается. Мне постоянно кажется, что однажды они просто избавляться от меня и заживут счастливой семьёй. С моим ребёнком.

Моя ревность совершенно не обоснована. Но я ничего не могу с этим поделать. Даже когда знаю наверняка, зачем приехала Ангелина Анатольевна.

Власов сканирует меня внимательным взглядом и протяжно вздыхает. А потом целует меня. И я постепенно расслабляюсь.

– Я люблю тебя, Рит. Тебя и Соню. И сегодня ты наконец станешь моей женой! – он подхватывает меня на руки и кружит. Я чувствую, как вчерашний ужин беспокойно взмывает вверх, и с трудом перебарываю тошноту.

– Я в норме, – бурчу ему в губы, и он усмехается.

– Ревнуешь?

– Ревную, Власов. Ревную! – раздражаюсь я. – А что, права не имею на собственные чувства?

– Имеешь, Рит. Хочешь, перебей посуду, наори на меня, только никогда ничего не скрывай, не держи в себе, ладно?

– Ладно, – киваю я, и он опускает меня на землю.

Я подбегаю к Ангелине, плюхаясь на плед, и забираю Софийку. Пока целую дочку, женщина скептически разглядывает меня.

– Всё никак не угомонишься? – спрашивает с усмешкой. – Долго ещё Власова мучить будешь своей ревностью?

– Стану Власовой и успокоюсь, – огрызаюсь в ответ. Но тут же смеюсь от нелепости своих слов. – Знаешь же, что не успокоюсь, пока ты не будешь носить фамилию какого-нибудь другого мужика. Не моего.

– Ну-ну, долго же ждать придётся, – цокает она. – У вас не так уж и много времени, ребятки. Если вы планируете успеть в ЗАГС к назначенному времени, то стоит поторопиться.

Она поднимается, бесцеремонно забирает у меня Соню и вручает дочку Ярославу.

– Идём, Рит, я наверчу тебе что-нибудь на голове, напялишь свой сарафанчик да осчастливишь уже молодого папочку.

Её голос сочится ядом, но, кажется, я начинаю привыкать. Ангелина всегда строит из себя железную леди, но в душе она такая же неуверенная и ранимая, как и я. Разве что лучше это скрывает.