Я уходила из дома утром. Посещала местный отдел почты и заходила к Николаевне — она работала медиком и покупала лекарства для деревенских. Я часто просила её взять лекарства для дедушки. Сама боялась далеко уезжать и оставлять деда без присмотра.

Обычно за ним присматривала только я. Иногда просила соседку, чтобы приглядела и проверила, как он. Вот и сегодня я предупредила тётю Машу.

Но ключ лежал ровно на том месте, где я его оставила. Не сдвинулся ни на миллиметр.

Тётя Маша не заходила к деду. А я… не успела. Меня схватили.

Переступив порог, сразу же понимаю, что в доме слишком тихо. Не слышно ничего. Ни звука дыхания. Ни старческих стонов. Ни звука телевизора.

Абсолютная тишина.

Поглощающая.

Мёртвая.

Глава 7. Арина

Мне хватает одного взгляда на заострившееся лицо деда, чтобы понять — он умер. Кидаюсь к его постели, не чуя под ногами пол.

Проверяю пульс. Его нет. Но я начинаю тормошить деда.

— Деда Лёша, очнись! — прошу сквозь слёзы. Целую холодные, морщинистые щёки. Цепляюсь за его руки. — Деда-а-а-а…

— Отойди. Он уже мёртв! — командует Ризван. — Судя по всему, уже несколько часов.

Слёзы застилают глаза. Я хватаюсь за деда, судорожно рыдая.

Ризван оттаскивает меня. Внезапно меня накрывает вспышкой ярости. Если бы не гнусные бандиты, я бы успела к деду. Он был бы жив!

Разворачиваюсь и колочу кулаками по мощной груди бандита. Он замирает на мгновение. Но потом резко перехватывает мои запястья. Толкает к стене.

— Послушай, дурочка блаженная! Если ты ещё не поняла, то со мной шутки плохи. Со Зверем — тем более. Узнает про твои выкрутасы, вгонит свой болт так, что ты сидеть на заднице не сможешь…

Болт? Не понимаю. О чём он говорит?! Но потом замечаю грязноватую усмешку. Щёки опаляет жаром Я понимаю, на что он намекает!

О боже, они извращенцы. Ублюдки. Все, как один!

Ризван опускает руку на ремень. Опасно близко от острого лезвия.

— Сходи по нужде. Умой лицо. Утри сопли. И будь паинькой.

— Но мой дед…

— Ты ему не поможешь, — Ризван толкает меня на выход. Провожает до туалета. — Вперёд. Зверь решит, как быть с телом.

— С дедом! Он не тело!

— Захлопни рот, моль! — рычит Ризван.

Я поспешно скрываюсь за хлипкой дверью туалета. Потом умываюсь под уличным рукомойником.

Внезапно меня накрывает равнодушием. Ступор захватывает власть над моим телом.

Я передвигаю ногами. Иду, куда указал Руслан. Но ничего не понимаю. Чувствую себя мёртвой.

До края слуха доносится ядовитый женский смех. Поворачиваю голову. Слева за забором одного из домов стоит Кристина. Ухмыляется, кривя пухлые губы, накрашенные алой помадой.

Щека снова начинает гореть в том месте, где меня поцарапала Кристина. С утра. Я столкнулась с ней на почте. Она разозлилась на меня из-за парня, с которым я общалась. Из-за Коли.

Кристина уезжала в город прошлой осенью, чтобы строить новую жизнь. Жизнь в городе не удалась. Кристина вернулась. Сразу вспомнила про Колю, чтобы не быть одинокой. И узнав, что я с ним дружу, Кристина решила преподать мне урок. Нас разняли. Но хабалка долго выкрикивала мне вслед оскорбления.

Теперь она стоит за забором и ухмыляется. Кристина рада моим неприятностям.

Но сейчас мне нет дела до этой стервы. Умер мой самый близкий человек. А меня не было рядом.

Ризван подгоняет меня всю дорогу до чужого дома. Я едва не лечу над поверхностью земли. Вихрем проношусь до зала. Сворачиваюсь на диване эмбрионом.

Хочется рыдать. Выть волком хочется. Но слёз нет. Ничего нет.

Пустота.

Чувства как будто выгорели.

Я глохну от ударов пульса по вискам. Чувствую только вкручивающуюся головную боль.

Растираю ноющие виски. Стону едва слышно.

— Воды выпей. Полегчает, — советует Ризван.