Во время чаепития викарий больше говорил, чем пил чай. Заодно успел сделать комплимент Лиз:

– Мисс Симмонс, я оценил ваши старания по расчистке клумбы. В одиночку проделать такую работу! Похвально такое трудолюбие у молодой леди.

Лиз мило покраснела от смущения:

– Мне помогали. Да и работа далеко не окончена.

– Ничего, ничего. С вашим энтузиазмом вы скоро превратите этот заброшенный и заросший лес в настоящий парк. Кстати, когда закончите, вам понадобятся цветы для посадки. Моя жена с радостью поделится с вами, у неё целая коллекция прекрасных лилий.

– Вы очень добры, но нам неудобно доставлять вам беспокойство, – сказала польщённая Лиз.

– Никакого беспокойства, что вы, – добродушно улыбнулся викарий. – Наши дамы рады будут поделиться своими сортами. И, что греха таить, даже и похвастаться. Самая замечательная коллекция роз, к примеру, у мисс Уилсон. А лучшие первоцветы у миссис Хантер. И, получив эти, в высшей степени замечательные цветы, вы сможете, в некотором роде, возродить былое величие этого поместья.

– Даже не знаю, – вздохнула миссис Симмонс. – Хватит ли нам с Лиз сил и средств привести всё это хозяйство в порядок! В этом доме ремонт не делали лет сто, не меньше.

– Матушка, вы преувеличиваете, – улыбнулась Лиз.

– Вовсе нет, – вмешался викарий, поставив на стол недопитую чашку. – До вашего дядюшки здесь жила миссис Клементина Спенсер. Она давно овдовела, пережила всех своих детей и рассорилась с родственниками. Жила замкнуто и почти никого не принимала. Как рассказывал мой предшественник, преподобный Эдвардс, он часто уговаривал её хоть немного привести хозяйство в порядок, ведь раньше это было одно из самых красивых поместий нашей округи! А она вечно жаловалась на плохое здоровье и нехватку денег. Однажды преподобный Эдвардс не выдержал и прямо сказал ей всё, что об этом думает. Он сказал, что если бы миссис Спенсер не тратила столько денег на шарлатанов, то смогла бы с лёгкостью отстроить поместье заново. И заодно, занявшись делом, забыла бы о болезнях.

– Так и сказал? – пряча улыбку, переспросила миссис Симмонс.

– Так и сказал, – кивнул викарий и допил чай. – Он, конечно, потом пожалел о своей горячности, но было уже поздно. Они в тот раз крепко поссорились и уже больше не наладили отношения. А миссис Спенсер с тех пор только и занималась, что своими нервами.

– Боюсь, что это не пошло на пользу хозяйству, – вздохнула миссис Симмонс.

– Именно, – кивнул викарий. – А ведь как здесь было красиво когда-то! Я это видел только на старых картинах. Кстати, одна из них висит у вас в библиотеке.

– Неужели? – удивилась Лиз. – А я думала, что это какой-то королевский дворец.

– Нет-нет, – поспешил её разуверить викарий. – Это вид фасада вашего дома. Таких картин, к счастью, сохранилось много. Да я вам сейчас их покажу.

Викарий быстро поднялся, взял с кресла свою папку и раскрыл её перед дамами.

– Вот, смотрите. Здесь рисунки, гравюры, всё, что собрал преподобный Эдвардс об этом поместье. Он очень хотел, чтобы хозяева вернули ему прежний блеск. Увы, не вышло.

Мать и дочь с интересом разглядывали содержимое папки.

– Вот эта гравюра – вид на старый пруд. Это теперь он весь зарос осокой. А раньше был очень живописный, жаль, я его таким уже не застал, – сказал викарий.

– А это что? – Лиз взяла в руки рисунок, выполненный карандашом. – Какой красивый ажурный мост! Где это?

– Это мост над прудом. Вот такой он был раньше, – пояснил викарий. – А сейчас от него остались одни развалины.

– Как жаль, – прошептала Лиз, внимательно рассматривая рисунок.

– Вы думаете, нам удастся хоть немного восстановить былое великолепие? – с сомнением спросила миссис Симмонс. – Это же сколько нужно сил, времени и средств! Боюсь, что нам с дочерью это не по силам.