Фрейзе уже ждал их у гостиницы. Они забрались в седла и покинули Равенну, проехав небольшое расстояние вдоль заиленного канала к порту Классис. Их ждал паром, пришвартованный у каменного пирса, а рядом стояли другие торговые суда и знаменитые венецианские галеры.

– И ты решишься взойти на борт? – поддразнила Ишрак Фрейзе, который еще не поднимался на борт корабля с того раза, когда его унесло ужасной волной.

– Если мой конь Руфино может это сделать, то и я могу, – ответил ей Фрейзе. – Он конь редкостной отваги и ума.

Ишрак с сомнением посмотрела на крупного пегого коня, который выглядел скорее придурковато, чем умно.

– Да неужели?

– Не обманывайся внешностью, – посоветовал ей Фрейзе. – Ты смотришь на этого коня и видишь большое неуклюжее создание, а я знаю, что у него есть отвага и благородные чувства.

– Благородные чувства? – Ишрак широко улыбалась. – Правда?

– Так же, как глядя на меня ты видишь красивого приземленного и прямого простолюдина. Но у меня есть скрытые глубины и неожиданные умения.

– Правда есть?

– Есть, – подтвердил Фрейзе. – И одно из таких умений – это заводить коней на борт корабля. Можешь сидеть на причале и восхищаться мной.

– Спасибо, – сказала Ишрак и устроилась на одной из каменных скамеек, установленных у стен причала.

Фрейзе повел всех коней и ослика по деревянным сходням, перекинутым с корабля на берег. Кони нервничали, рвались и артачились, но Фрейзе их мягко успокаивал и уговаривал. Ишрак не стала поощрять его веселое тщеславие аплодисментами, однако подумала, что есть нечто трогательное в том, как этот широкоплечий юноша и рослые кони обмениваются взглядами, ласками и негромкими звуками, словно друг с другом разговаривают. Наконец все животные успокоились и проследовали за ним по сходням в стойла, устроенные для них на борту корабля.

Других пассажиров в тот день не оказалось, так что, как только коней благополучно завели на борт, остальные четверо путешественников позавтракали хлебом и легким элем и следом за Фрейзе прошли на корабль. Капитан отшвартовался и поставил парус.

Дорога в Венецию заняла целые сутки при обжигающе холодном попутном ветре. Девушки часть времени проспали в небольшой каюте, но рано утром вышли на палубу и прошли на нос, где стояли закутанные в плащи мужчины, дожидавшиеся рассвета. Внимание Ишрак привлек небольшой изящный кораблик, быстро скользивший по темной воде, – черный силуэт на фоне темных волн.

– Эй, паромщик! – крикнула она себе за спину, обращаясь к капитану, стоявшему за рулевым веслом на корме. – Видишь вон ту галеру? Она идет прямо на нас!

– Спускай парус! – закричал паромщик сыну, и тот поспешно бросился развязывать узлы и опускать грот.

– Эй, я помогу! – вызвался Фрейзе, пройдя назад, чтобы помочь спустить парус. – О чем он думает, направляясь к нам так быстро?

Обе девушки, брат Пьетро и Лука смотрели, как несущаяся к ним галера с гребцами на веслах под бой барабана подходит все ближе и ближе.

– Галера должна бы уступить дорогу судну, идущему под парусами, – с тревогой заметил брат Пьетро. – Что они делают? Кажется, будто они решили нас протаранить!

– Это нападение! – внезапно сообразил Лука. – Это явно не случайность! Кто они такие?

Брат Пьетро, щуря глаза в полутьме, воскликнул:

– Я не вижу их штандарта! У них нет фонаря. Чье это судно?

– Фрейзе! – крикнул Лука, поворачиваясь назад и схватив багор как единственное оружие, оказавшееся под рукой. – Берегись абордажников!

– Ставьте парус обратно! – завопил брат Пьетро.

– Нам от них не уйти, – предупредила его Ишрак.

Галера с хорошо обученными гребцами способна двигаться гораздо быстрее громоздкого судна. Ишрак огляделась, ища оружие, ища место укрытия. Однако на их маленьком суденышке были только стойла на палубе и небольшая кабинка в трюме.