Инсек и Прежний посмотрели друг на друга, и я понял, что они ведут безмолвный диалог тем способом и на той скорости, которые для меня недоступны.

Как тогда, в моем сне-воспоминании, когда они рассуждали о будущем после ухода Высшего.

В моей голове будто загудело Гнездо. Даже не тревожно или испуганно, скорее растерянно и бестолково.

– Привет! – сказал я, не вставая.

Инсек и Прежний смотрели на меня.

Потом Инсек сказал:

– Максим Воронцов, ты обещал сообщить мне первому свое решение.

– А я пока ничего не решил, – ответил я. – Время еще есть.

Иван подошел ближе, вглядываясь мне в лицо. Я вдруг понял, чего он боится – того, что во мне снова Высший. Через мгновение Иван закрылся, все, что я успел в нем прочитать, смешалось в полный сумбур.

– Рискуешь, – сказал Иван раздраженно. – Зачем ты дал моему отцу плащ?

– От дождя укрывал, – ответил я, стараясь говорить так же резко. – Я и не знал, что он твой отец… или сын?

– Отец, сын, дальний потомок, неудачный отпрыск фамильного древа… все сразу и ничто, это как смотреть, – голос Ивана стал рассеянным. – А вот ты – это всего лишь ты. За тобой сейчас никто не стоит.

Я улыбнулся – как мог ироничнее.

За мной много кто стоит. Мама-папа, Дарина, Милана, Наська, Лихачев… полное Гнездо Измененных. Только не Высший, который ждал оплошности, чтобы настучать Ивану по голове. За мной те, за кого я отвечаю. Я – Защитник.

– Мы останемся здесь, – сказал Иван. – Сутки были ошибкой. У тебя есть час, Максим. За это время вопрос с кристаллом должен быть решен.

Он повернулся и посмотрел на Инсека.

– Подтверждаю, – сказал Инсек своим мягким голосом.

Нет, что, они всерьез?

Они не могут не знать, что мы решили воспринять смысл кристалла!

Часа с лихвой хватит на то, чтобы выделить его сущность!

– Хорошо, – сказал я, вставая. – Тогда я удалюсь, чтобы принять решение.

Иван кивнул.

И они действительно остались перед зданием. Я вошел, кивнул страже, замершей с оружием в руках.

Что происходит?

Да только одно: мы занимаемся тем, что устраивает и Прежнего, и Инсека!

– Что мне делать? – спросила стража.

Представляю, какой сумбур у нее сейчас в голове! Ненавистный враг и любимый… любимый хозяин – рядом.

– Не вмешивайся, – сказал я. И увидел стоящую в стороне жницу, будущего хранителя. Девушка поймала мой взгляд, но осталась неподвижной.

Как она поступит? Как человек? Или как Слуга?

– Если они захотят войти? – спросила стража. – Макс?

– Не знаю, – ответил я. – Ты… ты должна решить сама. Вы все должны решить сами.

Повернулся и побежал вверх по лестнице.

Мы не правы.

Мы в чем-то ошибаемся!

Может быть, нельзя брать чужой смысл, тем более такой?

Но он же ждал меня, я уверен! Сами по себе кристаллы не исчезают и не появляются, не переносятся в параллельные миры вслед за сознанием, это даже Прежним недоступно, это только Высшему под силу.

Значит, Высший берег кристалл для меня. Привязал его ко мне. Помог вернуться, быть может…

А зачем мне было возвращаться? Я и на Трисгарде мог запустить кристалл в вену и воспринять смысл, какая разница Избранному, где получить новую силу…

Я замедлил шаг, подходя к двери. Что-то вертелось в уголке сознания, едва уловимая мысль, догадка… но почему-то не хотелось ее принимать, не хотелось в нее верить.

Дверь кабинета была полуоткрыта. Я вошел, обнял ждавшую у входа Дарину. Она прижалась ко мне.

На роскошном старом столе стояла аппаратура. На мой (и Джагерда) взгляд, все было уже готово. Василий заканчивал крепить центрифугу, безжалостно вкручивая саморезы в полированное дерево, Наська изо всех сил ему помогала.

– Слушай, золотце, давай я… – попросил Василий.

– У меня такая же отвертка, – куксилась Наська.