Ну так и знала! Лилия опять привезла торт! Ну сколько раз ее просила! У меня лимит на костюмы, а после субботнего угощения ни в один талия не помещается! Вздохнув любуюсь красивым оттенком чая в моей чашке, Машка задумчиво отрезает себе огромный кусок и так же задумчиво начинает поглощать – ей плевать на талию, единственный аксессуар, за которым она следит – это духи. Легкие цветочные ароматы окутывают ее облачком даже на даче.

Васька тоже тянется к угощению, бледная она сегодня что-то, опять нога разболелась? Да и просто усталость. Стремясь доказать родителям, что она полезный член семьи Васька набирает часов и индивидуальных тренировок столько, что почти ни где не бывает кроме бассейна. Сама Лилия на торт даже не смотрит – она любит шоколадное печенье, и вместе с Настей они быстренько растаскивают пачку по блюдцам.

Так, что там у нас сегодня, чей черед рыдать? Как ни у кого не случилось печальной истории «с этим козлом»? Так, а как на счет хороших новостей? Тоже мимо? Значит сегодня вечер философских рассуждений, неспешного чаепития и раннего расползания по домам. Приготовились, кто начнет? Наверное, Машка!

– Девочки, у нас тут на семинаре было потрясающее исследование, речь шла о русских сказках. Конечно не только о русских народных, Пушкина рассматривали, Аксакова, в основном потому, что сюжеты они брали в народном творчестве, знаете, я была просто поражена!

– Хм, – Лилия поощряющее кивнула, тряхнув черной челкой.

Глава 6

Настя

Настя была в раздумьях – родители уехали, девчонки свободны, может всем вместе куда – ни будь съездить? Туда где можно хорошую компанию парней встретить. Все же вопрос крепкого плеча рядом Настю волновал, и даже очень. Внешностью конечно Бог не обидел, но и время идет, папа не вечен. Вздохнув, девушка пригубила ликер, если и не повеселиться, то хоть расслабиться было нужно.

После хихиканья над сказками и потенциальными женихами все засобирались спать. Настя уснула быстро, она любила смотреть цветные сны, и когда проснулась, не сразу поняла, что уже не спит. Вокруг была большая комната, гораздо больше длинной и узкой спальни хрущевки.

Оглядевшись, Настя как дизайнер поняла, что вокруг совсем не стилизация, и яркие росписи на стенах, и ковры, и иконы в тяжелых серебряных окладах в углу. Сундуки и скамьи так же устланные коврами, маленькие столики, и нечто напоминающее раму на подставке – подойдя ближе, Настя поняла, что это – пяльцы.

Большая рама с натянутым тонким кремовым лоскутом и начатым узором. Доселе не очень интересовавшаяся процессом рукоделия Настя вдруг уселась на мягкую скамью с подставочкой для ног и принялась нанизывать мелкие жемчужинки и укладывать их в сложные завитки толи листочка, толи веточки. Скрипнула, приоткрываясь, дверь, заглянула женщина в высокой кике:

– Настасья Степановна! Да что ж вы с утра, не умывшись, не покушавши, уже за рукоделие!

Всплеснула она руками и скрылась. Пока удивленная Настя останавливала свои руки, женщина вернулась с кувшином, тазом, полотенцем и прочими женскими нужностями. Помогая одеваться – умываться она непрерывно стрекотала, что батюшка уже в горнице сидит, дочерей к завтраку ждет, сестрицы тоже встали, собираются. Гордея Степановна прихорашивается, тут нянька сморщила нос, а Любава Степановна кудри чесать изволит.

Когда одетая и причесанная Настя спустилась из «терема девичьего» в горницу, она очень удивилась. Как все вокруг просто и непосредственно. Большие двустворчатые двери распахивались прямо в сени, а сени в свою очередь прямо во двор, в котором громко перекликались мужики, грузившие в телеги мешки и сундуки. Тут же мелькали бабы в темных платках с ведрами или корзинами в руках, бегали босоногие ребятишки в длинных серых рубашонках, ярко сияло солнышко, и квохтали куры.