– Фу-у! Фу-у! – слышатся вокруг сердитые голоса, и женские, и мужские.

Вот оно что. Надо это прекратить, прямо сейчас.

– Ваше величество, – говорит Кэл, подъехав к Хансену. – Полагаю, нам надо вернуться в столицу.

– В чем дело? – спрашивает Хансен, явно сбитый с толку. – Они пугают моего коня.

– Наших подданных расстроила ужасная новость, пришедшая из Стура, – звонким и ясным голосом говорит Сирень, несомненно зная, что толпа услышит ее слова. – Этого следовало ожидать. Нам стоило бы отменить поездку, как я предлагала. Это… неуместно в такое печальное время.

– Не понимаю, с какой стати они злятся на нас, – сетует Хансен, хмуро глядя на Сирень. – Проклятие, тьфу, пропасть. Нам ничего не известно, как и всем остальным, ведь гонец с вестями из Стура явился только сегодня утром. Так что я не увидел причин менять планы. Это же по-прежнему мое королевство.

– Разумеется, – соглашается Кэл, желая поскорее закончить этот разговор. Злобные крики «Фу-у» становятся все громче, толпа наглеет. Он вскидывает руку, призывая ассасинов подъехать, и они, галопом выехав вперед, окружают короля и королеву.

– Охраняйте короля и королеву, – бормочет Кэл. – Следуйте за мной.

– В чем дело? Что здесь происходит? – Это герцог Овинь, лицо его, и без того красное, покраснело еще гуще: – Что за сыр-бор? Если хотите знать мое мнение, этих подданных нужно хорошенько высечь. Я никогда не слышал такого непочтительного вздора.

– Мы возвращаемся в замок, ваша светлость, – говорит ему Кэл. – Прямо сейчас.

– Хорошо, но гвардейцам следовало бы арестовать кое-кого из этих мужланов и наказать в назидание другим.

– Не делайте этого, – Сирень говорит все так же спокойно и твердо, хотя Кэл уверен, что ей сейчас не по себе. Когда он смотрит в ее темные глаза, они не блестят. – Нам надо спешить.

По кивку Кэла Джендер едет в хвост кортежа, чтобы сообщить, что король и королева уезжают, возвращаются назад. Минута – и они уже едут обратно, поворачивают и направляются туда, откуда приехали, – в Монт. Город виден вдали, на вершине холма, и Кэл хочет, чтобы обратный путь был проделан как можно быстрее.

Эта сельская местность уже не то идиллическое место, каким было, здесь небезопасно.

– Да проклянет Дея ведьму, которая убила их!

Почему настроение жителей Монтриса, которые только на прошлой неделе так обожали свою королеву, так изменилось? Неужели они считают, что Сирень и есть та «ведьма», которой они боятся? Кэл обеспокоен, но сейчас ему надо доставить Сирень за городскую стену и в замок Монт, где ее подданные не будут ей угрожать.

Глава 2

Сирень

Прошло уже три дня после того, как мы в последний раз ездили по окрестностям, и сейчас никому не разрешено покидать королевский замок. Жители Монта называют его дворцом, но он, скорее, похож на крепость, и его заросший сорняками ров усеян железными шипами – защита от посягателей. С наступлением темноты на входе опускается тяжелая решетка и поднимается мост. Мы заперлись здесь – ради безопасности. Нынче небезопасно, и, боюсь, будет только хуже.

Если не считать чрезвычайного заседания Малого Совета, в последнее время я не видела Хансена. Он привык к тому, что подданные его любят, и вряд ли спокойно воспринял прием, оказанный нам три дня назад. Возможно, по его мнению, это моя вина. Собственно говоря, я уверена, что, по его мнению, это моя вина.

Погода переменилась, став холодной и по-настоящему зимней, и было решено, что мы прекратим наши поездки по Монтрису до тех пор, пока… пока что? Пока не придет весна? Нет. Пока не утихнут слухи и не уляжется злость.

День тянется медленно, затем наконец приходит ночь. Я ложусь на мою огромную кровать, задергиваю парчовые занавески, после чего мои фрейлины уходят, возясь со свечами, причем каждая старается стать последней, кто пожелает мне спокойной ночи.