– Лериетана, марш в свою комнату, – нахмурившись, отчеканил отец. – Завтра ты выходишь замуж, и это не обсуждается.

«Эх, переборщила», – горестно подумала я.

Тем временем папочку понесло.

– Пока ещё вы – несовершеннолетняя, юная леди! Пока ещё вы живёте в моём доме и на мои средства! И пока ещё вы будете беспрекословно выполнять мои… просьбы.

Ха-ха! Нет, слыхали? Отец – бывший вояка, и его просьбы больше походят на приказы.

– Иди ложись спать, уже поздно, – немного успокоившись, продолжил папа. – Завтра, будь добра, встань пораньше и приведи себя в порядок. Потом тобой займутся Каролина и Маргарита.

– Займутся?

– Помогут надеть платье, сделать причёску… ну и что там ещё невестам полагается…

– Невестам полагается девичник, – уныло сообщила я.

– Извини, дорогая, но на пустые развлечения времени нет.

– Что за спешка, отец? Боишься, что жених и до венчания не дотянет? – ухмыльнулась я.

– Лета, будь человеком, умолкни! – взвыл окончательно выведенный из себя родитель.

Я покачала головой.

– Всё равно не выйду за него.

– Выйдешь. Ты не посмеешь нарушить слово отца.

– Посмотрим! – фыркнула я и, резко развернувшись на каблуках, вылетела из кабинета.

Вылетела – в прямом смысле, уже на пороге запутавшись в бесконечных юбках пышного платья и едва не влипнув носом в тяжёлую дверь.

– Лета, дорогая, аккуратней! – донёсся до меня трагический стон отца.

«Ну да, с координацией проблемы. Сама знаю», – подумала я и тут же натолкнулась на мистера Ареда, дворецкого.

– Юная госпожа чего-нибудь желает? – участливо поинтересовался он.

– Юная госпожа желает, чтобы её пристрелили.

– Я велю Маргарите вас разыскать, как только наш палач освободится.

– Зачем? – не сразу сообразила я.

– Ну как же: желание юной госпожи – закон. Палач обязательно вас пристрелит. Не думаете же вы, что это стану делать я.

Я вытаращила глаза, пару раз беззвучно открыла-закрыла рот и поспешила ретироваться.

Ну, Аред! Подожди, я тебе припомню. Это ж надо, немолодой уже мужчина, а всё туда же – шутки он шутить изволит!

Я фыркнула, рассмеялась и припустила в свою комнату. Мне было над чем поразмыслить.

В комнате я постаралась успокоиться и взять себя в руки. Поэтому первым делом перестала монотонно биться головой о письменный стол. Потёрла ладонью горящий лоб и, кажется, даже нащупала шишку. Ну и ладно. Вот если бы синяк под глазом заработала – это беда, уже никак не спрячешь и ни одни белила не помогут. А шишка – пустяк. Закрою волосами или фатой. Или и тем и другим. Стоп. Какая фата? Какая вообще, к лешему, свадьба? Один жених в наличии у меня уже имеется, и другого не нужно. Ну, беден. Ну, не знатного рода… далеко не знатного. Да что уж там. Сын ремесленника! Башмачника! В перспективе – такой же башмачник, как и его отец. Кошмар! Зато глазища-то, глазища! Словно два изумруда. Голос – музыка, ласкающая слух. Волосы – белее выпавшего зимой снега. Губы – мягче и нежнее бархата. И вообще! Любовь у меня случилась, что я, виновата?

Я застыла перед зеркалом, нервно теребя незатейливый золотой ободок на указательном пальце левой руки. Подарил вот перед отъездом. И угораздило же его податься на заработки именно сейчас! Свадьбы ему «красивой», видите ли, захотелось! Обвенчались бы по-тихому, да и дело с концом. Так нет же! «Моя жена не должна ни в чём нуждаться… хотя бы первое время». А потом что, выходит, можно нуждаться? Или он потом ещё заработает? Боги Всевышние, о чём я думаю?! Я знаю, куда он отправился. Веренс. Небольшой торговый город. Примерно в пяти днях пути от Миловера. Сравнительно недалеко…

Так. Замуж за этого гадкого лорда не пойду. Но если останусь в замке – заставят. Принудительное, расчётливое, выгодное замужество у нас ещё никто не отменял. Что ж, я буду первой.

Надо бежать.