Но после завтрака пришлось заняться не самым приятном делом – чисткой коркурусов. Улов оказался щедрым, я почти час я потратила на то, чтобы как следует вымыть раковины, избавить их от всего лишнего и выложить на заднем дворе, сушиться. Как всегда, все, что осталось после чистки, я вынесла на улицу и выплеснула с утеса прямо в море, возвращая ему то, что не пригодилось мне, но могло пойти на корм морским обитателям. А когда вернулась в дом, увидела Джонатана Ридли, идущего к моей калитке.

– И снова доброе утро, – усмехнулся дознаватель, завидев меня.

– Заходите, – вздохнула я и открыла дверь.

Проводив мужчину на кухню, я быстро вымыла руки отбивающим запахи мылом и села за стол напротив него. Ридли достал блокнот и открыл рот, собираясь задать вопрос.

– Госпожа Цейра Айрис, ведьма, двадцать шесть лет, – опередила я его. – Сегодня около шести утра отправилась на освобожденное отливом дно, чтобы собрать там раковины коркуруса. Для зелий. Покойника нашла в одной из расщелин. Руками не трогала, ничего и никого подозрительного рядом не видела. Где голова – не знаю. Все.

Дознаватель хмыкнул, но безропотно стал записывать мои показания. Потом отложил блокнот и достал из кармана небольшой футляр, в котором лежал кристалл обработанного особым образом горного хрусталя.

– Мне нужен слепок вашей силы.

– Конечно, – поморщилась я и взяла кристалл в руку.

Делиться собственной энергией совсем не хотелось, но протокол есть протокол. Пара секунд концентрации, и хрусталь из прозрачного становится насыщенно-голубым, показывая, что теперь в нем хранится слепок моей личной силы.

– Отлично, – кивнул Ридли, пряча кристалл обратно в футляр. – Вернусь, сравню со следами, которые мы сняли с тела.

– Я и так могу сказать, что они мои, – вздохнула досадливо, – я зачаровывала водоросли, чтобы мы смогли дотащить покойника до берега.

– А господин Кроу сразу понял, что это ваши, – хихикнул мужчина. – Мол, вашу-то силу он узнает, даже если его разбудят посреди ночи. Поэтому кристалл – это нам так, исключительно для отчетности.

– Дайте угадаю. Узнав силу, господин Кроу не высказал предположение, что это ведьма Айрис отгрызала бедняге голову за то, что тот чем-то ее довел?

– Высказал, – радостно признался Ридли. – Но мы не стали заносить его слова в дело.

– Ну еще бы, – я закатила глаза.

Все же у штатного мага полиции Гордона Кроу, как у всякого некроманта, чувство юмора было весьма специфическим.

– Подпишите, Цейра. – Ридли подсунул мне под нос запись показаний, и я подмахнула их, мельком прочитав. – На этом пока все. Если понадобитесь, мы вас вызовем.

Дознаватель убежал. А я вздохнула и оглядела кухню, раздумывая, чем заняться. Вообще, сегодня у меня в планах стоял десяток новых амулетов, которые нужно было заговорить. Но настроение как-то не располагало, тем более, что амулеты нужно заговаривать на лечение или поддержание здоровья, а значит – подходить к делу с чистыми мыслями и легкой душой. Спать мне не хотелось, спасибо бодрящему чаю. Поэтому я решила сделать генеральную уборку.

Чистота в доме поддерживалась разными бытовыми чарами, но никакая магия не могла разобрать вещи или проверить ингредиенты на свежесть. Так что этим я занималась сама. Вот и сегодня: сначала неторопливо и обстоятельно перебрала свертки и банки в лаборатории, выбросив то, что испортилось или выдохлось; почистила холодильный ящик и нагревательные диски на плите; подмела дорожки во дворе, хотя из-за ветра, тут же приносившего всякий сор обратно, это занятие носило некий оттенок бессмысленности. Зато хорошо успокаивало.

К обеду солнце поднялось в зенит и стало слишком жарко, чтобы махать метлой. Я сбежала в прохладное нутро дома, готовить обед. Но стоило кастрюле с бульоном закипеть, раздался стук в дверь.

– Есть кто живой? – Элизабет Тамблин заглянула, не дожидаясь разрешения. – О, ты готовишь. Суп или новый яд?