Парень был прикован голым к стене. Его фигура напоминала крест –раскинутые в сторону руки и раздвинутые ноги.

Бросил на него быстрый взгляд и приказал, обращаясь к своим псам:

– Расковать!

Те принялись освобождать ублюдка, а он, настороженно следил за мной, справедливо не веря, что ему так повезло с инквизитором.

– Распять!

Пленника снова схватили, и пока я выбирал инструменты для последующего разговора, стражи оперативно распяли его, не обращая внимания на дикие крики и проклятья пленника, вбив огромные гвозди в руки и ноги.

Наконец, он заткнулся, и я повернулся к нему. Лицо бледное, глаза бегают из стороны в сторону, затравленно оглядывая окружающую обстановку. Заметил, как я взял огромные ножницы и нервно сглотнул. Я подошёл к нему:

– Итак, у тебя есть право выбора: или ты рассказываешь нам всё о своих махинациях с дурью и организацией «порно спектаклей» с несовершеннолетними, или я медленно лишаю тебя сначала пальцев на руках, потом на ногах, после – носа, потом яиц и твоего стручка.

Закованный гордо вздёрнул подбородок вверх. Я провёл металлом по кисти руки, и он заорал от страшной боли.

– Как ты понимаешь, ты навсегда лишишься своих пальцев. – дотронулся до его носа. – И носа, ушей. Я превращу тебя в обрубок и брошу подыхать где-нибудь на улице. А ты сможешь выжить, потому что тебе умело наденут жгут и обработают раны. Без рук и ног, без ушей, без глаз. Кем ты станешь, ты, пугало, которое трахало четырнадцатилетних девочек?

Молчание в ответ. Что ж, это было его решение. Раз – и большой палец левой руки полетел вниз. Истошный крик, и он уже лишён второго пальца. А потом, третьего и четвёртого. Придурок не говорил ничего по делу, а только истошно орал, глядя распахнутыми от ужаса и дикой боли глазами то на свои обрубки на полу, то на кисти, истекающие кровью

Когда закончил обрабатывать ноги актёра, дал ему успокоиться и выразительно посмотрел на нос.

– Прошу вас, – слёзно начал умолять ублюдок, и я поморщился. Значит, не подействовало. – Отпустите меня. Я..я ни в чём не виноват…Я…я ничего…

Кивнул одному из псов, и тот схватил парня за голову. Одно движение – и вот уже безносый пленник заливается кровавыми слезами, отчаянно моля прекратить пытки.

– Я прекращу. Только ты должен рассказать мне всё о своих каналах поставок, назвать имена лиц, сотрудничающих с тобой, и контакты, по которым ты связывался с ними.

Он обессиленно покачал головой и еле слышно прохрипел:

– Но я, и правда, ничего не…

И уже через секунду орал, как резаный, когда я отсёк его член.

Отошёл к столу, выжидая, пока этот идиот будет в состоянии говорить, а не булькать, захлёбываясь своей же кровью. Взял в руки набор стрел, больше напоминающих собой длинные иглы. Развернулся лицом к пленнику;

– Это мой набор для игры в дартс. Слышал о такой?

Недоумок заткнулся, видимо смутно осознавая, о какой «игре» я веду речь.

– Какого глаза тебе меньше жаль? Левого или правого?

Он, как рыба, ловил воздух ртом, по инерции закрыв глаза. Будто это могло их спасти.

Я потерпел минуту, давая ему ещё одну возможность добровольно всё рассказать. Но он промолчал, тем самым определив собственную судьбу.

Прицелился и попал точно в яблоко. Глазное. Ещё один душераздирающий крик, и вот он начинает сдавать всех своих подельников. Одного за другим. Периодически замолкая на долгие-долгие минуты, так как говорить у него почти не остаётся сил.

По окончании допроса прихватил бутылку ледяной воды. Я больше не пил. Никогда. Только вода. Только трезвая голова и много боли. Я пьянел от нее.