Пока мы гуляли, нам по пути встречались такие же бродящие компашки, некоторые здоровались с Юлей и интересовались, кто я такая, но это всё было больше в шутку, на бегу, так ненавязчиво, что меня «отпустило». Я начала принимать это всё за игру, где местные скорее интересуются мной, чем хотят растерзать на части.

– Надо к дому идти, – тихо говорю я, не узнавая в темноте местность вокруг. Хотя, наверное, я не узнала бы её и при свете дня. Так далеко как с Юлей, я ещё не исследовала Ласточкино.

Квакают лягушки, на небе начинают зажигаться звезды, которых не видно в Москве, я иду как будто с подругой и вдыхаю ароматный травяной воздух. В груди шевелится какое-то чувство, но я не могу найти ему определение и заглушаю порыв.

– Ты прикольная. Странная, но прикольная, – заявляет Юля с усмешкой, когда мы заворачиваем на знакомую дорогу в Ведьмин тупик, – не думала, что ты мне понравишься.

– В смысле? – удивляюсь я, а по лицу бродит улыбка.

– Ну ты вся такая «я не буду трогать ваши грязные ручки», – она смешно пародирует меня возле двери Палатки, – но оказалось, что очень интересный человек.

– Это на тебя так разговоры о книгах повлияли? – улыбаюсь я.

– И это тоже, – она уважительно кивает, – не знаю никого, кто бы прочитал больше тебя, серьезно! Надо было записывать за тобой, тогда бы летняя домашка по литературе была бы уже готова.

– Так у нас ещё есть время, – отвечаю я, – я тут на всё лето, так что можем и задания твои поделать.

– Серьезно? – удивляется Юля.

– Конечно, – пожимаю плечами, – не всё же время нам по деревне ошиваться.

Мы смеемся, но приглушенно, слышимость здесь просто сумасшедшая. Именно поэтому я сразу обращаю внимание на гогот перемазанных как чучела парней, перелезающих через забор.

«Воры!» – сразу проносится в голове.

Сердце пропускает удар, и раздумываю над тем, успеем ли мы добежать до дома, если рванем прямо сейчас. Дорога-то прямая, особо не скроешься. Я нервно перевожу взгляд на Юльку, но она остается всё такой же невозмутимой, медленно перебирая ногами. Я стараюсь следовать её примеру и, вжав голову в плечи, прохожу мимо «грабителей», избегая смотреть на них.

– Костина! – бросает один из них, и я уже близка к обмороку.

– Олег? – Юля, кажется, узнает в одном из них своего знакомого. – А ты чего такой?

– Грязный? – весело подсказывает парень. – Так мы машину чинили.

– Привет, Юль, – произносит второй «воришка».

– Победоносцев? – опять догадывается она и начинает смеяться. – Да, ребят, вам в душ явно надо.

– А это кто? – Олег игнорирует предложение, изучая моё лицо.

– Это Лиза, – представляет Юля, – приехала на лето, в последнем доме живет.

– А мы уже встречались, – усмехается Матвей.

Тут я уже более пристально начинаю изучать его лицо и понимаю, что это тот чудак, который едва не сбил меня в первый день приезда. Я не сразу узнаю в нем своего утреннего знакомого, на столько его одежда замызгана и оборвана. Он больше похож на какого-то нищего, чем на молодого парня: чумазый, хмурый, но всё с теми же глазами в которые я избегаю смотреть.

– Я сейчас, – оживляется Олег, – вы тут посидите пока, – он указывает на скамейку перед яблочной рощей напротив его дома, – пиво будете?

У меня бровь сразу взлетает вверх, но больше это предложение никого не смущает.

Олег скрывается за калиткой, на этот раз преодолевая её как хозяин, а не как вор. А мы двигаемся в сторону маленького садика, здесь почти ничего не видно, свет фонарей не достает, но через пару минут мои глаза привыкают и я даже рада, что не вижу искусственного света.

Матвей с Юлей болтают, точнее говорит больше она, пока он изучает меня, знаю это наверняка по странному ощущению, словно он оставляет ожоги на моей коже своим взглядом.

Он мне неприятен. Нет, правда, особенно в этих чутких тряпках, до которых даже и дотронуться нельзя, моё белое платье явно будет испорчено.