Я не забуду этого. Даже когда она сидит рядом со мной и источает райские ароматы. Ее кожа нежная и увлажненная, чистая, как фарфор. Во всем, что она делает, есть какая-то чувственность. Даже простое прикосновение ее ноги к моей заставляет мой член разрывать шов моих джинсов. В отчаянном желании вырваться на свободу и погрузиться в нее.

Она женственна. Соблазнительная. И, без сомнения, смертельно опасная.

Потому что Скарлетт ничего не чувствует. Она не проявляет никаких эмоций. Она холоднее, чем гребаный кусок льда, хотя выглядит совсем не так.

И мне нужно помнить об этом. Даже когда она смотрит на меня так, как сейчас. Как будто она скучала по мне.

Боже правый.

Происходит какое-то движение, когда вся церковь встает, а я пропустил последнюю половину церемонии. Скарлетт тоже встает, но на каблуках ей удается встретиться с видом моей груди. Она миниатюрная и соблазнительная, и все внутри меня хочет выдернуть ее из этой церкви и затащить обратно в мою пещеру, чтобы оттрахать ее до беспамятства.

Вместо этого она приподнимается на цыпочки и касается моего лица.

— Привет, старина, - говорит она почти застенчиво. — Скучал по мне?

Я не собираюсь снова делать то, что мне велят.

— Как проходит битва? — парирую я.

— Почему бы нам не обойтись без любезностей, - улыбается она. — Я обнаружила шкаф для одежды по пути сюда.

Я потакаю ей и играю в ее игру, хотя это меня чертовски бесит.

— В церкви, Скарлетт? - интересуюсь я. — Ты, должно быть, и правда дьявол.

— Никогда не утверждала обратного.

Она наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо, ее рука скользит вниз по моей руке и касается моих пальцев.

— И, может быть, я хочу, чтобы ты делал со мной все нечестивые вещи.

— Я не скажу, что я не испытываю искушения, - шепчу я в ответ в ее волосы, вдыхая ее аромат. — Но не сегодня.

Она замолкает, как обычно, и я знаю, что не должен, но сделаю, как мне велят. Снова.

— Сходи со мной на свидание.

— Трахни меня, — возражает она.

Расстояние между нами всего несколько дюймов, но с таким же успехом оно может быть и милями. У меня похмелье, я измотан, и с меня хватит этой игры.

— Я не позволю тебе ненавидеть меня, — наконец говорю я.

Она моргает, глядя на меня, пораженная моим наблюдением. До сих пор все это было забавой и играми. Большинство людей считают, что у меня не так уж много здравого смысла, потому что я все время болтаюсь без дела. Я всегда отпускаю шуточки, веселюсь, всегда готов посмеяться. Но не сегодня. Не сейчас и не с ней.

— Это то, чего ты хочешь, не так ли? Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя, чтобы ты мог свалить меня в кучу плохих и сказать, что я такой же, как все остальные.

Она перемещает свой вес и скользит взглядом по моему лицу, теперь острым и режущим. Но не таким резким, как ее слова.

— О, Рори. Она проводит рукой по моей щеке, и она холодная. — Разве ты еще не понял этого? Я уже ненавижу тебя.

Я делаю глубокий вдох и подавляю желание наброситься на нее. Сказать что-нибудь столь же ядовитое, а это именно то, чего она хочет.

— Не принимай это близко к сердцу.

Она снова уходит в свою раковину, и мои легкие снова начинают гореть.

— Я ненавижу всех.

— Уже уходишь?

Я ловлю себя на том, что спрашиваю, когда она ускользает все дальше.

— Ты же знаешь, я не занимаюсь всей семьей. Я просто пришел на церемонию.

Я наклоняюсь и хватаю ее за руку, чтобы остановить. Но слова, которые я ищу, не находят меня. Какая-то часть меня всегда хочет сказать ей, чтобы она никогда не возвращалась. Но есть и другая часть меня, которая беспокоится о ней.

Думаю, Скарлетт чувствует это во мне.

Моя враждующая ненависть и желание к ней.

Я никогда не знаю, кто из них победит, пока слова не слетят с моих губ.

— Пойдем пообедаем со мной. Никакого свидания, только еда. Всем нужно есть.