От прохладного воздуха мои соски мгновенно твердеют, но он охотится не за моей грудью. Он быстро берет оба моих запястья в одну руку, удерживая меня, а затем берет другую и крепко прижимает ее к центру моей груди.

— Это мое, — заявляет он. — Ты хочешь меня?

— Да, — выдыхаю я.

— Ты хочешь быть со мной?

— Да.

— Тогда это твое маленькое сердечко — мое. Оно бьется для меня, и я обеспечу его защиту. Ты меня слышишь?

Я киваю.

— Ты должна доверять мне достаточно, чтобы я заботился о тебе. Я никогда не позволю тебе сломаться.

Моя грудь тяжело вздымается и опускается, когда я ловлю его слова, нуждаясь в них, чтобы успокоить свои страхи.

— Ты мне доверяешь?

Я снова киваю.

— Скажи мне.

— Я доверяю тебе.

Еще одна ложь.

Глава 4

Деклан

Я оставил Элизабет читать в библиотеке. Прошло несколько дней с тех пор, как я нашел ее, и, хотя синяки исчезают, а отек идет на спад, она продолжает держаться на расстоянии. Я еще не трахнул ее, не то чтобы я не пытался, но я также не давил. Укрощение зверя внутри меня — это не то, чем я наслаждаюсь, пока жду с нетерпением, когда ее хрупкость ослабеет.

Хотя присутствие Лаклана здесь помогло. Какая бы дружба ни завязалась между ними, пока она жила в «Водяной лилии», она смягчила неловкость для всех нас, оставив лишь незначительные остатки. Зная, что мы с Лакланом видели той ночью, состояние, в котором мы нашли Элизабет, похоже, не беспокоит ее так сильно, как можно было бы предположить, как это беспокоит меня. Я полагаю, что отсутствие у нее стыда произрастает из ее детства и того, что ей пришлось пережить. Буквально на днях она призналась, что считает себя не более чем гнилью.

— МакКиннон, — объявляет Лаклан, перенаправляя мои мысли, когда я вхожу в дверь гостевого дома, в котором он остановился. — Извини, что я отказался от завтрака этим утром, надеюсь, Элизабет не обиделась.

— Вовсе нет. Важный звонок?

— Да, вообще — то.

Я прохожу дальше в дом и сажусь в гостиной.

— Я получил информацию о Стиве от своего контакта.

— И что?

Он садится на стул рядом со мной и бросает несколько бумаг на кофейный столик.

— И.… он мертвец.

— Что?

— Все подтверждается. Взгляни сам. Все документы, информация о похоронах с указанием участка и места захоронения. Там есть даже свидетельство о смерти. С этого момента это тупик. Стива Арчера не существует; он мертв уже шестнадцать лет.

Я беру бумаги и просматриваю их, изучая следы доказательств того, что он действительно мертв.

— От чего он прячется? — спрашиваю я вслух, не ожидая, что у Лаклана найдется для меня ответ.

— Это то, что я пытаюсь выяснить.

Я откладываю бумаги, чертовски хорошо зная, что это не что иное, как дерьмовая пропаганда в поддержку уклонения от смерти, и спрашиваю:

— А как насчет списка пассажиров?

— Я работаю над этим, но мы говорим о нарушении некоторых строгих федеральных законов. У меня есть друг, который сделал для меня несколько звонков, но это может быть рискованно. Я не знаю, захочет ли кто-нибудь рисковать своей работой или поступиться своими ценностями.

— Ценности можно купить по правильной цене, но нам нужно больше людей для этого, — подчеркиваю я с растущей интенсивностью. — Я хочу все, что можно купить за мои деньги. Частные детективы, хакеры, все, что мы можем придумать.

— Я знаю, и поверь мне, когда я говорю тебе, я этим занимаюсь. — Он делает паузу, когда я разочарованно вздыхаю. — С другой стороны, я все приготовил в Уан Гайд-парке, так что квартира будет готова к твоему приезду.

— Я никогда не был так благодарен за покупку этой недвижимости, как сейчас.

— Тебе не следует беспокоиться о безопасности Элизабет там, — говорит Лаклан о здании, в котором у меня есть квартира.